Уж не вернусь,
А дай бы Бог,
В свою родимую сторонку,
И оттого напала грусть,
Но нет от грусти этой толка.
Пойду прилягу, ночь темна…
И всё ж в тоске такой не спится,
Вожусь, измята простыня.
Комфортная постель, шелка -
И жаловаться грех, и злиться.
В огромном трёхэтажном доме,
(Ах да, плюс цокольный этаж)
В помпезном городе в Европе,
Скрипучий, жёсткий и убогий
мне грезится диванчик наш.
Дедуля мой, земля чтоб пухом,
Его с любовью смастерил,
Он мне и люлькой, и кроватью
Лет двадцать точно прослужил.
(В моей советской комнатушке
В квадрате девять метров лишь,
Диван, шкаф, стол, часы с кукушкой,
Счастья много, денег шишь).
И всё же как же сладко спится
В года младые - благодать,
И пусть прожектором струился
В окошко лунный свет, и мать
На кухне ночью шила,
Диван скрипел, что было силы,
Из старых досок из осины.
А вот сейчас опять не спится
И грезится диванчик мне,
Кровать моя с ним не сравнится.
И дело даже не во сне,
Диванчик тот, так милый сердцу
Хранит ещё один секрет,
Я приоткрою тайны дверцу -
Любовь прекрасна, спору нет.
Однажды летней ночью лунной
Впервые душу взволновал
Мой однокурсник, мальчик юный,
Так нежно стан мой обнимал.
Немой свидетель того чувства,
Что сердце до сих пор хранит,
Отправился уж вскоре в мусор,
Но память часто бередит.
Уж нет давно того дивана,
И даже той страны уж нет,
Кроватей много я познала,
И море стран я повидала,
И, наконец, нашла ответ:
Тот призрак счастья на чужбине,
Разбился вдребезги и вот
Тоска преследует отныне,
На части жёстко сердце рвёт.
Вдали от Родины, от дома
Вся жизнь - сплошная суета.
Родился где - там пригодился,
Все остальное - маета.