Не могу забыть ту ночь и историю, случившуюся тогда, двадцать пять лет тому назад, а может быть уже чуть больше.
Август. Мирно спит дачный поселок. Даже собаки не лают. Тишина. Мы проснулись внезапно, потому что услышали плач. Звуки доносились из комнаты моей прабабушки. Вся семья переполошилась. Босиком, в чем были, сбежались к ней.
Прабабушка сидела на кровати, обхватив себя руками, покачиваясь из стороны в сторону, и горько плакала. Ей было почти девяносто лет, последние десять лет она уже совершенно ничего не видела, ослепла. Как говорят, выплакала глаза по безвременно погибшему любимому внуку. Но ясность рассудка была замечательной. Я очень любила слушать ее истории про те времена, которые казались мне очень далекими.
Сейчас она плакала. Мы сбились около нее кучей, выясняя, что случилось.
- Танки… Я слышу… Идут танки… - сказала она.
Я вспомнила, что прабабушка рассказывала мне, как во время Великой отечественной войны через их деревню в Смоленской области проходил танковый батальон. Как им всем было страшно в тот момент, животный ужас перед надвигающейся лавиной. Я обняла ее.
- Тебе приснилось, бабуля, не плачь. Это просто сон. Просто сон. Мы сейчас все проверим.
Распахнув дверь, я, моя мама и бабушка вышли на крыльцо. На улице стояла ночь прозрачной тишины. Пели цикады, шелестела листва… Трое взрослых людей, мы стояли в центре этого мира и напряженно вслушивались, что могло так напугать старого человека. Ни одного постороннего звука мы не услышали и вернулись в дом.
Я обнимала заплаканную прабабушку, прижимала к себе и гладила по голове.
- Бабуля, честное слово, тебе приснилось… Давай ляжем, заснем и завтра все будет хорошо…
Но моя старушка только горестно качала головой и всхлипывала. Всю ночь потом я слушала, как она молилась и плакала.
А утром мы узнали из новостей, что в стране случился переворот, путч. В Москву к утру были введены танки. Они тихо прошли ночью в километре от наших дач в сторону города.
До сих пор, когда я вспоминаю эту историю, у меня щемит сердце. Ведь мы же вслушивались, мы были все вместе на том крыльце ночью. Мы – трое здоровых и молодых. Мы ничего не услышали. Как же тогда в войну этих людей напугали, что пережили эти люди, если через полвека моя бабуля, едва живая, смогла услышать и распознать звук движения танковых гусениц за километр.
Щемит сердце.