Решить так раз и навсегда и отпустить… Больше не возвращаясь к теме ни мыслью, ни взором…Отпустить, понять, простить…Боже, каким это кажется вздором… Запечатать ту дверь, что ведет вниз, к душным подушкам горницы, смятым постелям, вороху платьев красивых и твоему запаху, зарасти пером огненным, медно-алым со стальным отливом, раскрыть крылья, с кровью и болью, разрывая на себе твою рубаху… Махом вверх, крича от восторга и страха, нет, милый мой, не пойду на твою плаху… Не хочу больше стальных оков, и цепей и клещей, и пыток твоих каленой сталью, и губ твоих на израненном теле, и рук, что раны мои бинтовали…Я Царицей была, пред тобой преклонившей колени, Светлым Князем тебя нарекла и звала над собой княжить…Кто же знал, что теперь я лишь птица, что летит, куда ветер укажет….
Мне страшно от той холодности, с которой я острым ножом перерубаю нити, что врезаясь в наши тела держат нас рядом… Там, за городом сосновый весенний лес, светится солнцем прозрачностью и прохладой…Ты слышишь, он ждет меня, зовет и шепчет- не плачь тише, тише… Слышишь? Нет, не слышишь…
И мне страшно, что так просто расходятся ладони с линиями жизни, и когда ты спишь я прижимаюсь к тебе сильнее и ближе, и мне кажется, что вот срастусь с тобой и все будет сказочно, одним махом… но память, смеясь, вторит твоим словам: «Милая, ну не люблю я»… и горы падают вниз и все становится прахом..
Все просто, небрежно отпустишь руку мою на прощание…Тебе же не страшно, впереди у тебя восходящая новая жизнь…Она для тебя как безмолвное обещание, она для тебя словно шаг, как полет ввысь… Ты с шеи моей снимаешь тугой ошейник, забираешь с собой, для какой-то новой любви…Больше воздуха в грудь, и немыслимой в сердце свободы, только шрамы на шее нескоро дадут заснуть…