Лишь догорит закат, и сыростью ночною
Повеет от земли, и загустеет синь,
Я разожгу костёр над заводью речною,
Спугнув с заветных мест русалок-берегинь.
И в круг огня войду. На мох прохладный сяду.
И у границ костра, очерченных огнём,
Сойдутся свет и тень. И вдруг возникнут рядом
Химеры темноты, таящиеся днём.
И различу сквозь дым я чей-то взгляд горящий,
Расслышу, как шипят рептилии в лесу,
Как путы ткёт паук, как кто-то, уходящий,
Задев полночный куст, стряхнёт с него росу.
И перехватит дух, и страхи и восторги
Смешаются в груди, когда затихший мрак
Прорежет близкий крик совиных битв и оргий
И всколыхнёт леса звериных шествий шаг.
Покроет топот всё. И встанут за спиною
Лесные существа, в затылок мне дыша.
И первобытный страх вдруг овладеет мною,
И, словно в смертный час, возвысится душа.
И будет длиться ночь. И будут до рассвета
Витать над головой мохнатые сычи.
И будут силы тьмы бороться с силой света
Неяркого костра, горящего в ночи.
Борис Вороьбьев