Я, выживший на острове сирен,
Лежу один в тоскующей постели,
Под утро, как ослабнет лунный плен,
Пойду из дома на недальний берег.
Там, как во сне, застыли корабли,
Но храп матросов не тревожит бухту,
И утром оттолкнуться от земли
Не позовёт их боцманская дудка.
Лишь плач совы терзает тишину,
И эха плач в ответ сову терзает,
А берег принимающий волну
Песком забвенья память замывает.
Могла бы песня человечьих слов
Сорваться с губ, подбадривая душу,
Но не найти в поддержку голосов-
Здесь некому ни подпевать, ни слушать.