Отгутарился ты атаман,
Надуванился вволю, станичник.
Раздвигаешь плечами туман
Ледяной над рекой пограничной...
Не срамотно в исподнем тебе,
Убаюканый дыбой навечно,
В непробудном теряешься сне
Над волной белокурой беспечной.
Оцарапавшей бревна плота
Изумрудным тугим плавником,
Оттенившей морщинку у рта
Предрассветия влажным мазком...
И усталая, робко улыбка
Потревожит лицо атамана,
Позабудутся муки под пыткой,
Зарастут загнивавшие раны...
И сорвется с плеча воронье
Уносимое звончатым ветром,
И окажется снова тряпье
Атаманским кафтаном приметным...
2
Потягался ты с белым царем,
Поигрался с судьбиной казачьей.
Обрученный с поганым плотом,
Растерявший братов и удачу,
Уплываешь в мечту о свободе,
О мужицком заветную царстве,
В лубенеющем кровью исподнем,
Несгибаем в природном упрямстве.
Не с улыбкой, но с мертвым оскалом
На лице посеревшем безглазом,
К жигулевским заждавшимся скалам,
Государем московским наказан...
Где - то в гиблом, протухшем затоне
Ты исчезнешь под здравицы мух.
Там медведи в глубоком поклоне
Намочивши подбрюшия пух,
Помянут тебя голодом лютым
Под ворчание сонной лягушки,
Обрекая на вечную муку
Неотпетую грешную душу...
P.S.
Не увидеть в порогах плота,
Может не было вовсе его...
Атамана улыбка?
Была.
И цвела и жила - без него...