Орбиты танцуют в его голове твист,
Стремглав проносясь по чёрным просторам идей.
На ежедневном повторе - то вверх, то вниз.
Он слишком "свой" среди этих чужих людей.
Сжав карандаш до хруста больной души,
Пальцы на белой бумаге рисуют дым.
Детский восторг от радостей грубой лжи
Не разделяет никто осязаемый с ним.
Ласковый бред в лицо, а за ним - на крест.
Сотни обтянутых кожей гниющих рук
Сыпят как землю на голову быструю лесть,
Похоронив вопросы кто враг, кто друг.
И угасает сносящий преграды темп,
И затихают пронзительные голоса.
Как ликвидатор тех самых духовных скреп
Тянется грифелем грязная полоса.
Сотни зеркал украшают его дом.
Но даже тень в отражениях не рассмотреть.
И всё, что грустно в создании тлеет пустом,
Отныне уже не сможет его согреть.