От шкурки жёлтой мандарина, от тоски,
От августовской прелости, от пятен
На высохшем асфальте – непонятный,
Горчащий привкус. Будто бы внутри,
В злой сердцевине месяца, как мёд,
Как сладость, Искус с примесью измены.
Так пахнет в воздухе перед грозою серой.
Так инфернальным оборотнем вдруг –
Событий круг окажется. Из первых,
Из утренних полураскрытых уст,
Из алости – тот шепоток-бессмертник
В меже мелькает фиолетом смерти,
Притягивает взгляд, торопит грусть.
А августу не жаль ни платьев летних,
Ни хрусталя дождливых утр.