От Пушкинской, мы шли вниз по Тверскому бульвару.
В своем легком старомодном платьице,
и, по всей вероятности,
единственном, она мужественно шагала
босыми ногами
по мокрому, после дождя, асфальту,
и очень просто рассказывала
о неустроенной жизни своей...
Мне было страшно слушать ее..., но ей
не было страшно
все это
рассказывать:
она верила, что в Москве царствует
не только кто-то в Кремле, но и Пушкин:
"Я всегда чувствую
за своей спиной
его благословляющий взор,
печально опущенный.
О, с Пушкиным
мне никогда не страшно".
Так, мужественно шагая
по мокрому асфальту,
мы дошли
почти
до Никитских ворот...
А вот и тот поворот,
где мы распрощаемся
и, по всей вероятности,
еще долго не встретимся.