Ничто уже, май френд, не будет прежним -
Так долгое тире приходит к точке.
Ушла эпоха, та, где Лёня Брежнев
И Хонеккер лобзались в губы сочно.
Ущла эпоха мягкого нажима
И послаблений, связанных с надеждой
Полураспада красного режима -
Казалось, что уже не будет прежним.
Слагались годы и десятилетья,
Вода сочилась струйкой незаметной,
И только вдвое выросли деревья,
Сменяли зимы - осень, вёсны - лета...
Всё оборвалось под железный скрежет
Вмиг по чьему-то щучьему хотенью -
Ни что уже, мин херц, не будет прежним,
Когда пришла эпоха истребленья.
Цепляйся за коряги иль за камни
Над пропастью на краешке обрыва -
Жалеть о несвершённом в прошлом нам ли?
Настал момент назревшего нарыва:
Не сохранить нам белые одежды*.
В жестокой неизбежности реалий
Спасёмся ли?
Но мир не будет прежним...
И те, до нас, судьбы не выбирали -
Представь: пока июнь, и век - двадцатый,
Но год уже семнадцатый... Черешни
На рынках и развалах тароватых
Пока ещё...
Но мир не будет прежним!..
Пока ещё вовсю цветут каштаны,
И пашни зеленеют щедрым соком,
И где-то вдалеке грохочет странно,
До осени пока ещё далёко...
До осени, до вьюг революционных,
До матерщины, топота, махорки,
До трупов, перестрелок заоконных,
До запаха беды, дерьма и хлорки.
И мы, как те, чьи теплились надежды
Прожить, перетерпеть, простить обиды...
Но мир уже, увы, не будет прежним
На берегах отплывшей Атлантиды.
* роман Владимира Дудинцева "Белые одежды"