Пьет суховей в крестьянской ночве,
день сушит горло этанолом.
Как лисохвост, в песчаной почве,
дышу на ладан произволом.
На поводу несу в подводу
сон нигилиста — яд купели;
“в дым” лозоходцы ищут воду:
конец разнузданной недели.
Иссякнет в Рын источник лорный,
иссохнет падаль — век мирского;
сгниёт в земле анамнез вздорный,
из очень близкого, родного.
Роса в глаза… Сидел бы сиднем,
разбавив истину бемолем!
Но, распрощавшись с лютым злыднем,
я колоском взойду над полем.