Самджек стучит по ледяным
фракталам, ягодам из льда,
по папоротникам ледовым,
по стёклам окон, ручкам и порогам,
по ледяным ножам, почтовым ящикам
гуляя за полночь деревней в ноябре
он в зимней куртке, сделанной из тысяч
бутылок молотка,
с погонами из медной проволоки, париком
из мишуры, хранившимся весь год
в авто-арктическом подвале,
гудящем в недрах Лэменби
но тяжело стучать по колпакам и по скребкам
для обуви, и в три утра Самджек сидит,
руками охватив серебряную голову,
на неподвижной карусели между виселиц
на игровой площадке, залитой лунным светом,
над ним скрежещут звёзды,
и он дрожит, и курточка звенит
неужто всё пойдёт к чертям
лишь он придёт домой к рассвету, бросив
все водостоки, лобовые стёкла
нет, нафиг
Самджеку бы сейчас печеньица с горячим шоколадом
да лечь в постель
а не вот это всё
холодное вращение,
не архивирование
воздушных пузырьков
и блеклых листьев
он еле поднимается,
толкает карусель и
хрустит по травке но кто плетётся по пустой дороге
одетый в белоснежную повязку и в мантию из мишуры, в перчатки и поножи
из кухонной фольги
Джереми Рен
помахивает деревянной ложкой в ярких блёстках
у боковых зеркал оставленных авто, футляров высоченных
уличных фонарей, их запекая в инее
ты выглядишь как надо, говорит Самджек
у Рена слёзы льются с прозрачной маски, прилипшей к скулам
он говорит: ох помоги оставить всё как есть
2022 (перевод)
*
Jacob Polley. Jack Frost
Jackself is tapping
fractals of ice, ice
ferns and berries of ice,
onto windowpanes and door handles, doorsteps,
grass blades and the postbox as he walks
the November village after midnight
he's wearing his homemade thousand-milk-bottle-top
winter suit,
complete with epaulettes
of copper wire, and the lametta wig
he's kept all year in the Auto-Arctic Unit
that hums in the cellar beneath Lamanby
but it's hard going, all this tapping every boot-scraper
and hubcap, and 3 a.m. finds Jackself
with his silvery head
in his hands, slumped on the unspun roundabout
among the gallows-poles of the moonlit playground,
the stars grinding on above him
his suit tinkles as he shivers
would it really all go to shit
if he went home before sunrise, leaving untouched a gutter-trickle
here or a windscreen there
fuck it
Jackself wants a hot chocolate and a digestive biscuit
he wants his bed
and doesn't need to be doing this
cold scrollwork,
this archiving
of air bubbles
and tatty leaves
he hauls himself to his feet, gives
the roundabout a heave
and crunches across the grass but who's this weaving down the empty road
wearing snow-globe deely boppers, a mantle of tinsel and gauntlets and greaves
of kitchen foil
it's Jeremy Wren,
waving a glitter-sprinkled wooden spoon
at the wing-mirrors of parked cars and the street lamp's
long case, baking them in frost
you look a proper sight, Jackself says
Wren's weeping the lucid mask that's welding to his cheekbones
help me, he says, keep everything just as it is
*