Ты сидишь со львом на ступенях
Эскалатора станции Курская,
В твоих мыслях Бабель и Ленин,
Ты цыганка в душе, с виду - русская.
Обвенчал нас с тобой бездомный
На пасхальной неделе дождь.
Говоришь ты, что время тёмное
Отвечаю: "а год хорош".
Ты мечтаешь к морям быть поближе
Но в Козельске проводишь апрель,
Там, где кот на крыльце руки лижет
И ограду заносит метель.
Из своих стихов недописанных
Ты слагаешь поэмы во тьме
фонарей в переулке Аптекарском -
И куда-то бредешь в полусне.
В твоём длинном списке влюбленностей
Есть Мамлеев, Ван Гог, и Камю,
Месяц август и Красная конница
Непокорная мне одному.
Твой приют - не хрущевка в Марфино,
А бревенчатый храм на холме
Где читает игумен размеренно
Отпускную заблудшему мне.
Не звала ты меня по имени,
Хоть и пил я росу с твоих рук,
Но надежда зелёным инеем
Засверкает на ветках вдруг
В детстве спал я в листьях смородины -
А тебя обдувал ветер злой
Но ты пишешь всё больше о Родине,
Будто скрытой за дальней звездой.
По домам ты питаешь заброшенным,
Как по золоту лета тоску
Может быть от того что брошенной
Оказалась ты в жизнь не ту.
На ступенях станции Курская
Ты сидишь со львом на руках,
В твоих мыслях Кришна и Крупская
И небесный чертог в облаках.
Старый вариант
Ты сидишь со львом на ступенях
Эскалатора станции Курская,
В твоих мыслях Бабель и Ленин,
Ты цыганка в душе, с виду - русская.
Обвенчал нас с тобой бездомный
На пасхальной неделе дождь.
Говоришь ты: "Эпоха скорбная"
Отвечаю: "А год хорош".
Ты мечтаешь всю жизнь о Париже,
Но в Козельске проводишь апрель,
Там, где кот на крыльце руки лижет
И ограду заносит метель.
Из своих стихов недописанных
Ты мне шепчешь поэмы во тьме
фонарей в переулке Аптекарском -
Я с тобой говорю в полусне.
Пропадая из виду порою,
Ты мне врёшь, что причина в делах,
Но потом признаёшься - виною
Тому дум твоих горестный мрак.
В твоём длинном списке влюбленностей
Есть Ван гог, Поль Гоген и Камю,
Месяц август и Красная конница
Непокорная мне одному.
Твой приют - не хрущевка в Марфино,
А бревенчатый храм на холме
Где читает игумен размеренно
Отпускную заблудшему мне.
Не звала ты меня по имени
Хоть и пил я росу с твоих рук,
Но надежда зелёным инеем
Заживляет клейма разлук.
В детстве спал я в листьях смородины -
Тебя били порой до крови,
Но ты пишешь при этом о Родине
Я впервые пишу о любви.
Посреди перекрестка шума,
Но для нас в гробовой тишине,
Я сказал - Ты о смерти не думай,
Как я думать забыл о войне.
По домам ты питаешь заброшенным,
Как по золоту лета тоску
Может быть от того что брошенной
Оказалась ты в жизнь не ту.
Говоришь мне - пиши хоть полслова
И почаще грусти обо мне,
Обещаешь, что встретимся снова
Может, как в первый раз, по весне.
На ступенях станции Курская
Ты сидишь со львом на руках,
В твоих мыслях Кришна и Крупская
И небесный чертог в облаках.