Шаманский бубен, хижина и лес, косматые деревья до небес. Отмечен путь лучом на вегвизире, и всё, что есть живого в этом мире, из сказок создавалось и чудес.
Старинный город кованых оград, который духи древности хранят, и каменные псы стоят на страже. Заросший пруд и тропы черепашьи, и тихий смех невидимых дриад.
А может зной и пыльная жара? Гитара, ночь, аккорды до утра, и горних звёзд над морем звонкий бисер, которые из сердца кто-то высек, как искры от волшебного костра.
Но не прочтут ни море, ни гроза, в какую глушь глядят твои глаза, в какой покой душа твоя стремится, каким богам теперь тебе молиться, молчанием взрывая небеса.
И ты стоишь и смотришь в тишину, измерить силясь ширь и глубину той истины, известной лишь немногим - что только в тишине нас слышат боги, и нам прощают лишь её одну.