"Не осуждай, да будешь не судим".
Слыхали ль вы такое изречение?
Но моют кости злые языки,
В чужих несчастьях ищут вдохновенье. Мальчишка просит: "Тётя, помоги,
Хоть крошку хлеба дайте ради Бога!"
В ответ - шипенье злобное: "Иди!
Ступай-ка, шкет, отсюда поздорову! Понарожали алкаши щенков
И заставляют их просить на водку,
Ступай, заморыш, поскорее прочь,
Не упекли покуда за решётку".
И людям невдомёк, что дома мать Четвёртый месяц не встаёт с постели,
От голода тихонько плачет брат,
И никакого никому нет дела
До их страданий, горьких слёз в ночи.
Мы осудим спешим, не зная сути.
Не терпят милосердья языки,
Готовы осуждать ежеминутно
Бомжа, который занял наш подвал,
Не зная, что его прогнала дочка,
Чтоб с мужем жить в квартире не мешал
/И без него ей вечерами тошно/.
Она забыла, как на Новый год
Он наряжался Дедушкой Морозом,
И как они ходили на каток,
Он дочь учил свой путь искать по звёздам...
Теперь отец не нужен и забыт,
Как старый хлам он выброшен из жизни,
"Алкаш и бомж, — народ ему кричит, —
Когда подохнешь? Ты на свете лишний!.."
У храма светлоглазый паренёк
Смущённо просит: "Помогите, люди!
За милосердье наградит Господь!.."
В ответ: "А ну-ка, уходи отсюда!
Ишь, взяли моду: дай им да подай,
Наверное, на дозу не хватает!
Иди работай! Глянь, какой бугай!"
От острой боли сердце замирает...
Он мог бы им о прошлом рассказать,
Да смысла нет, и правде не поверят.
Сжимая зубы, будет он молчать —
Парнишка без руки и на протезах.
Он не забудет страшную войну,
Которую не знали эти люди.
Он от бандитов закрывал страну,
Теперь же никому, увы, не нужен. Шатаясь, женщина бредёт домой,
Глаза опухли, и трясутся руки.
Вослед несётся злобною волной:
"Вот как бывает, если без закуски!.."
Никто не знает, что она вчера
Единственную дочь похоронила...
Как много бед от злого языка!
Как мало состраданья в нашем мире...
Не осуждай, да будешь не судим...