Тринадцатое июля. Утром я зашёл в покои Аэлиты, спящей на дубовой кровати с балдахином. С возбуждением окинув взгляд на прекрасное создание, спешно оставил на комоде, возле шкатулки с драгоценностями, белую прямоугольную коробку, повязанную красным бантом, с нарисованной мною масляной краской по поверхности червовой мастью.
Аэлита проснулась в тот час, когда единица подарила себя двойке. Возлюбленная подошла к столику, взяла в руки преподношение и с предвкушением открыла его. В коробке находились шоколадные конфеты и фотокарточка.
На снимке дождливую бессонную ночь оттеняла ухмыляющаяся девушка с длинными прямыми волосами цвета слоновой кости в переливающемся рубиновом платье с корсетом. Руки её украшали красные перчатки. Стояла девушка вполоборота. Правая рука была на бедре.
На реверсе снимка было написано красным маркером: "Жду тебя в цветнике поместья сегодня в 15 часов.", нарисовано сердечко. В конце стояла подпись.
Аэлита надела пышное синее платье с рукавами-фонариками и отправилась на встречу со мной.
В цветнике Аэлита увидела белый металлический стол округлой формы. На нём стояли профитроли с заварным кремом, чизкейк и фарфоровый сервиз для чаепития. Я пригласил Аэлиту к столу. Она села рядом со мной. Мы начали беседовать с возлюбленной.
Я выслушал Аэлиту, затем прервал наш разговор и принялся рассказывать ей про этот цветник: "Яркое солнце надменно скрывалось за суфлейными облаками. Воодушевлённые зефирные орхидеи умиротворенно ложились на малахитовые травинки, с которых небрежно стекали капли росы. Солнце всходило, и они наполняли цветник светом, посылая в небо яркие круги радости.
Лишь одинокая пепельная астра в рубиновом одеянии неловко бросала кристальные взоры на ликование расписных фарфоровых цветов. Её красно-коралловые лепестки чувственно обнимали прочный тёмно-зелёный стебель, склонившийся к фисташковой траве, но внутри, в запертом темно-сером пространстве души, проносились из стороны в сторону фимиамные духи тревоги и стыда. Свирепый ветер сломал гипсовую кофейную колонну с волютами казистой конструкции. Как плаксивые чёрно-белые тучи украли фиолетово-зелёное небо комнаты, так и разбойники, способные быстро бегать и поднимать тяжести, разграбили помпезное сооружение. Ворвались в аванзал, наполнили жаккардовые платки золотыми монетами и рубинами из кованого амарантового сундука и заперли сокровища в свои тайники.
Нелепый контраст поверхностного лоска и глубинного опустошения.
Так и с людьми: понемногу расцветают их души, когда к ним приобщаются, и напрасны попытки осудить их за то, что они начинают увядать, хотя всякое действие совершается от любви.
Аэлита спросила меня: "Что стало с одинокой астрой?"
Я ответил возлюбленной: "Расскажу на следующем свидании. Люблю. Всегда твой". Мы попрощались с Аэлитой.