Было мне тогда семь с половиной.
За окном бушевала весна.
И вода по дороге лавиной
Мой кораблик бумажный несла.
А в саду нашем тополь серёжки
Рано утром свои распустил.
Мои кудри лохматил ладошкой
И со мною тихонько грустил.
Я к нему прибегала с обидой,
Говорила, что видела в снах.
Я сидела в тени его с книгой,
О своих с ним делилась мечтах.
Он любил пошуметь в непогоду
И на землю ветвями сорить,
Статный баловень русской природы
И решил отец тополь спилить.
Я тогда босиком побежала
Напролом, по колючим кустам.
И в отчаянье горьком кричала,
-Пап, пилить тебе тополь не дам!
Мне отец ничего не ответил
И когда завизжала пила,
Я мгновенно по веточкам-плетям,
На верхушке высокой была.
Громко брат мне кричал, что я дура,
И другой брат мне, дура, кричал.
А в душе, словно ветром подуло,
Я молчала и тополь молчал.
И на ветке сидела, как птичка,
Вечер в волосы звёзды вплетал.
А мой тополь меня невеличку
Осторожно и крепко держал.
Но пила на земле тарахтела,
Там решили, ну что за беда,
Раз послушаться нас не хотела,
Испугается - спрыгнет сама.
Я в истерике слёзы глотала,
Тёплый ствол обнимая рукой.
Как молитву слова повторяла:
-Ты не бойся, я буду с тобой.
И кричала им с ветки высокой,
Что и тополь - он тоже живой,
С необъятною кроной широкой
И с загадочной, нежной душой.
Моё сердце, как молот стучало.
Я к коре прислонилась щекой
И решительно твёрдо сказала:
-Не дождётесь, пилите со мной!
Сколько лет пронеслось, не измерить.
Я в беде не бросаю друзей.
И в людей очень хочется верить,
Если люди вы, будьте добрей.
Мы однажды живём на планете,
А планета зовётся Землёй.
Пусть она, после нас, на рассвете,
Непременно проснётся живой!
А мой тополь листочками мило
До сих пор напевает, шумит.
И скворец по весне кропотливо
В тополиный скворечник летит.