Припечатал таежные дреми
К сердцу пикой неведомый вой.
На рябиновой крови запел я,
Нахлебавшись ее с лихвой.
Позабылись широкие степи.
Дрема пыльных кубанских станиц
Лишь во сне, навлекая трепет,
Явь суровую оттеснит.
Несговорчивым стал. Огрубел я.
Но порой у икон говорю:
- Жизнодавче, отверзи ми двери
К покаянному алтарю.
И почудится, несши подсвечник,
Встрепенется благой Серафим:
- Дево радуйся, мается грешник,
Что безбожничал молодым.
Все смелей к сердцу никнет зелень
С намозоливших взор берез.
Где ты, прежний я? Где уверен,
Тот, который без Бога рос?
Потому, оказавшись в храме,
Проникаясь до пят святым.
Без оглядки прощаюсь с ранним
И сжигаю к нему мосты.
Но прошу: - Подскажите, дреми,
Грех ли жить, даль кудлатая,
Ни в кого, ни во что не веря,
Как в забытом когда-то я?