К тебе я робко постучалась,
А ты не открываешь дверь.
Зачем же мотыльком я мчалась?
К чему нашептывал ты: "Верь"?
Крутил усы, кряхтел степенно,
Читал размеренно стихи,
То Хармса, то свои и мерно
Прощал все наперёд грехи?...
Теперь, в глазок взглянув, за дверью
Подумал: "Платьице просто,
Да и поэтов она мерит
Не глубиной, а песней строк.
Зачем такая мне обуза:
Чуть тронешь - крылья обожжешь?
А от стихийного союза
И так порой кидает в дрожь.
Я - муравей, трудяга, пахарь,
Она же - вроде стрекозы.
Ей не порхать бы и не ахать,
А с толком постигать азы
Стихосложения канонов!
Мне други - Ожегов и Даль!
Она ж, не ведая законов,
Прильнет и... упорхнула вдаль..."
Так и стоял, взирая цепко...
Впустить не поднялась рука...
"Мне созерцать тебя, поэтка,
Поверь, милей издалека!"
ПУРИТАНКА
Ты говоришь ей "пуританка", -
Содержит в рамках себя строго,
А внешность! Женственна и манка!
А ты, влачишь свой быт убого,
Влачишься из худой надежды
За нею по небесной пыли,
Примерив новые одежды:
То мантии ночной Севильи,
То латы и кольчугу Дона,
Что состязался с ветром мельниц,
То вдруг коленопреклонённо
Слагаешь вирши из безделиц.
И ждешь во взгляде снисхожденья
К персоне "томного поэта"
Вкушая смену настроенья
От шедеврального куплета.
НЕВРАЛГИЯ
Мы были невесомы и легки
И где бы вдохновенье не носило,
Нас легкая неведомая сила
Вела в твой дом, сомненьям вопреки.
Ты был наш, на двоих один, поэт.
Для каждой - рукописей ровно половина
И самобытных образов лавина
Ошеломляла! Был в тебе секрет.
И вот в прекрасный летний день, не вдруг,
Когда июль стучится звонко в двери,
/В такое невозможно и поверить!/ -
Ты ЕЮ отлучен от наших рук!
Стенали сосны, рвались облака
И чувств накал трепал саму стихию!...
Тебя держала крепко за бока,
Твоя возлюбленная - невралгия.