тебе кажется, что ты можешь есть и как раньше спать
что твоя душа устала вгрызаться и воевать
и смирился, свыкся, на скитания себя обрёк
не щемит в груди, тлеет уголёк
а затем через плотный мрак проступят черты
в них ещё не он, но очевидно уже не ты
сложноскроенный, вместивший в себя целый том
как ракета попала в многоэтажный дом.
непроглядный дым, гарь, человеческий крик
он сначала кричал, а потом обмяк и охрип,
оставляя на память — трупный смрад и кровавый след
и ты думаешь: лучше бы я ослеп.
и ты думаешь: лучше бы, лучше бы это я погиб
у меня то семьи нет, я гниющая рана, вездесущий ушиб
только завтра тебе в восемь тридцать вставать
и смиряться с собой, и с собой воевать.