Две картины

               

1.

Пятнадцатый век обрамлён золотистою рамой,
Где высоколобые дамы играют на лютнях,
Где палевым цветом окрашен момент абсолюта
И воздух неслышно волнуется над веерами.
Холодные ноты застыли в чувствительных пальцах.
Открыто уродство в своих стилизованных формах.
И псина борзая, склонившись меж юбок покорно,
Похоже, забыла, как лаять, рычать и кусаться.
Нет в томности взоров ни жизни, ни цвета, ни боли.
И музыку эту, наверно, не стал бы я слушать…
Мне в пыльном пространстве материй тоскливо и душно.
Картина другая:
всё то же,
лишь в пальцах виола…


2.

На грязной стене репродукция в рамке стандартной.
Отнюдь не мазня, а довольно приятный пейзаж;
Без фотоподобных безвкусий пустого поп-арта
И аукционной цены для удачных продаж.
Наивный лесок в трёх оттенках зелёного цвета,
Белёсое поле с соломой пожухлой травы…
Неброско и просто. Но все мы мечтаем об этом…
Хоть в зыбком искусстве, зачем-то, лелеем, увы,
Иные мотивы, готовим стряпню аппликаций,
В элитной тусне многословно поём о пустом,
Чтоб как-то потом…  тет-а-тет…  с красотой повстре-чаться
И в радость обжечься её незаметным огнём.