Усевшись за руль и повернув ключ в гнезде зажигания, Илья понял, почему Васька-разведчик с такой деликатной просьбой обратился именно к нему. Примерно пару лет назад доктору уже приписывали способность лечить женщин от фригидности - то есть, от половой холодности.
Думается, что и в этот раз «ноги у сплетни» росли оттуда же.
Тогда к нему на прием вдруг зачастили семейные пары в основном преклонного возраста. Сначала в кабинет заходил супруг, подмигивая, долго и туманно намекал на то, что у жены проблемы «с этим самым». Потом, краснея, умолял медсестру удалиться, просил посмотреть супругу и полечить «как вы умеете, доктор».
После чего в кабинет заходила стеснительная супруга. Мало что понимая в происходящем, Стерхов проводил обычный осмотр, и, ничего особого не найдя, давал какие-то пустяковые рекомендации о здоровом образе жизни, назначал ничего не значащие препараты. Так, чтобы людям было не обидно - не зря же к доктору на прием пришли!
Через какое-то время являлась другая пара, причем супруг вел себя аналогичным образом. Та же загадочность, те же полунамеки на какие-то проблемы, та же просьба к медсестре. Все повторялось «один в один», как в фильме «День сурка».
Дошло до того, что доктор научился «простреливать» ситуацию с полувзгляда, предвосхищая некоторые фразы озабоченных мужей. Тот еще мучительно подыскивал слова, а у Ильи уже слетало с губ: «Что, проблемы с женой? Привел? Где? Сидит в коридоре? Медсестре выйти? Так и быть, зоводи!»
Поток пациентов рос, причем с разных концов города, что особенно напрягало. Прием оформлялся как платная услуга, и доктор терялся в догадках – где здесь «зарыта собака». Признаться, начал даже паниковать.
Выехавшего на проспект Стерхова неожиданно подрезал выскочивший слева черный «порш», спутав у доктора в голове все мысли. Несколько секунд ушли на горячие выражения времен студенческой юности, а «порш» тем временем на одном из перекрестков свернул направо и был таков.
Через минуту-другую Илья вернулся к событиям двухлетней давности, вспомнив ощущение своей совершенно непонятной популярности. Главное – знать бы, за что тебя так ценят. А так – полная загадка, словно ищешь черную кошку в темноте, и есть ли она там – не знаешь.
Неизвестно – сколько бы доктор мучился так, не разрушь однажды его сомнения коллега-уролог Глеб Сахацкий. Как-то в курилке он без церемоний задал Стерхову вопрос «в лоб»:
- Николаич, говорят, ты какой-то секрет знаешь, баб от фригидности излечиваешь. Мою жену не глянешь? То у нее голова болит, то на работе страшно устала, то завтра доклад готовить – короче, не дает уже вторую неделю!
Обалдевший и возмущенный от такой «прямоты» доктор начал докапываться – каким образом о его целительной способности могла сложиться подобная «слава». С трудом, но выяснил.
Несколько месяцев назад к нему на прием пожаловала весьма удрученная женщина бальзаковского возраста, прзнавшись под большим секретом в том, что нащупала у себя в животе раковую опухоль.
На бедняжку было больно смотреть: без косметики, простоволосая, с мешками под глазами – в общем, все признаки канцерофобии угадывались без труда.
Женщина смирилась с мыслью, что ее дни сочтены.
Со всей внимательностью, на которую только был способен, Илья осмотрел пациентку и прощупал у нее в животе… нижний край опущенной почки. Объяснив и «разложив по полочкам» ее мнимую болезнь, направил напоследок к урологу.
Женщина вскоре преобразилась, воспрянула духом, расцвела.
По странному стечению обстоятельств муж ее оказался таксистом. Проблема жены для него уложилась в примитивную схему «до визита к доктору – ни-ни, после визита – чуть ли не каждую ночь». Через несколько дней о докторе-кудеснике знал весь город.
Разумеется, супруге таксиста в страшные дни неведения, пугающих догадок и подозрений было не до интима.