Я жила в другой стране - больше нет её на свете.
Там считалось «нет войне» - лучший заговор от смерти.
Там дворы по вечерам расцветали ярким ситцем.
Там носили мы косицы, а мальчишки – свитера.
Там крапивой полохнуть не боялась нас соседка –
мы к ней лазили нередко, с яблонь яблок умыкнуть.
Выручал велосипед – мы на нём «линяли» бойко,
а с соседней новостройки нас гонял сердитый дед.
Да и то, ведь вспомнить жуть, «крысы» в лестничных пролётах,
крысу – зонтика пилота - отправляли в трудный путь
с крыши вниз, на грузовик. Он поехал – зонтик тоже.
Ох, и дал тогда Серёже по загривку тот старик.
Зимний вечер, синий лёд, фонари, неяркий месяц…
На катке все были вместе – «олигархи» и «народ».
Ну, конечно «дутики» от «канадок» отличались,
но в команду принимались те и эти игроки.
И когда Серёжка дал как-то в лоб сынку Полкова,
деятеля исполкома, что, как говорят, «держал»
весь наш Кировский район, то что было…
А что было? «Ща тебе начищу рыло!» - вяло огрызнулся он.
И они пошли в кино, обзываясь так же вяло,
но потом на стульях зала помирились всё равно.
И уже, спустя полдня, вместе с Толиком Полковым
выл Серёжка под балконом и швырял снежки в меня.
Воровали мелочь – да. Кто поймался, тех гнобили,
но судиться - никогда. Наши ябед не любили.
Да, по–свойски дать взашей было нашим, как два пальца,
но, когда мы шли купаться, страховали малышей.
И багажник никогда не простаивал у старших.
Может, было малость страшно за мальчишек, но когда
полувзрослый их сосед – скажем, Мишка или Лёшка,
говорил: «Да мы немножко. Не волнуйтесь, тётя Свет»,
тяжело вздыхая мать, отпускала, потому что,
если сына не пускать, сын не вырастет до мужа.
А они росли, росли, вырастали, поднимались,
обучались, как могли, за работу принимались.
Кто-то в армии служил, кто-то шёл учиться в ВУЗы…
Больше нет того Союза, где мой мир дворовый был.
Я жила в другой стране, и не то, чтобы скучаю,
но порой, как сахар в чае, поднимается во мне
то, что после стали звать модным словом: ностальгия.
Я жила в века другие. Их уже не отыскать.
Разве только глянет вдруг с нецветных размытых фото,
словно мне напомнить что-то хочет, мой старинный друг.
И без голоса шепну я ему: «Привет,Серёжка!
Подожди ещё немножко – я вернусь в твою страну».