Когда она всю душу нараспашку,
Готова делится сокровенным,
Я не пытался быть своим в рубашку,
Да и не нравилась вначале откровенно.
Когда остальные непременно,
Должны все радоваться успеху,
И удивляться вечно неизменно,
Ее поездкам, турам, смеху.
Когда уж точно откровенно,
Дружить она не в состоянии совсем,
Чужая зависть несомненно,
Милее орхидей и хризантем.
Так этой блажи созерцал я миллионы,
Те были дивы намного поскромней,
Не лезли в душу, не обещали лоны,
Для них тридцатка не была спидвей.
Когда при встрече-милее розы,
Не скажешь негатива про нее,
Бросает трубку- вот метаморфозы,
И снова бесит прежнее вранье.
Так обозначь позицию учтиво,
Зачем упрямо лезла в душу?
Лишь созерцаешь молчаливо,
Стараясь прошлое разрушить.