БЕЛЫЙ СТИХ О ЧЁРНОЙ ЛЮБВИ
Я любил её не за то,
что в оркестре она – первая скрипка.
Просто она – женщина
с обаятельною улыбкой.
Она могла говорить часами
про польки, мазурки и вальсы.
А у меня перед глазами –
её хрупкие плечи и длинные тонкие пальцы.
У неё потрясающие пышные тёмные волосы
и короткая модная стрижка.
Я никогда не повышал на неё голоса,
не был груб, хотя мой характер – не слишком…
А когда она пригласила на свой день рождения,
застеснялся, пил в «коммуналке» дешёвую водку
и ел покупные пельмени я.
И тогда, не дождавшись, она явилась сама.
Стала жаркой казаться
за окнами злая зима.
Её чувственность губ
оживляла мурашки на собственном теле.
И мы делали ночью всё, чего так хотели.
А наутро ей нужно было лететь
в Стокгольм на гастроли.
Я был против, не в силах разлуку стерпеть,
но, увы… Бренный мир так нелепо устроен.
Я отвёз её в аэропорт на старой «Альмере»,
а в то, что случилось потом,
до сих пор, хоть убейте, не верю.
Лайнер рухнул, спустя полчаса после взлёта,
в загранке где-то…
И об этом вещала четвёртая полоса
нашей местной газеты.
У неё осталась больная мать
и попугай по кличке Григорий.
А у меня – афиша оркестра,
что висела три дня на заборе.
На афише не разглядеть,
где третья, а где первая скрипка.
Но я вижу с годами всё чётче и чётче
её колдовскую улыбку.
Я был рад прошлой жизни и весел,
ибо видел любовь живую.
А теперь навсегда свою голову свесил
и уже никуда не спеша,
молчком существую.
СОВИНОЕ…
Я частенько не сплю по ночам,
Но не обращаюсь к врачам.
Им незачем беспокоиться.
Переживётся. Пережуётся. Проглотится.
А там, глядишь, и усвоится.
Но порою не знаю, что делать в ночи,
Когда за стеной «коммуналки»
С видом убогим и жалким,
Пьяный сосед не кричит;
Когда безразличный
Сумрачный спящий город молчит.
Я достаю блокнотик, обтянутый серым сатином,
Пишу свои зарисовки о том, что соседка – скотина –
Снова сушит для кваса от зари до зари
Сухари.
И гарью несёт из духовки…
О том, что в лужах вода пузырит,
Когда хлыщут дожди экспрессом без остановки…
Я пишу о забытой любви,
Так тоже, увы, бывает.
И зови её, не зови –
Всё равно уезжает в депо
На последнем скрипучем трамвае.
А наутро я обессилен и обезоружен.
Мне хочется спать.
Мне сон катастрофически нужен.
А потом придёт ночь.
И снова нужно вставать.
Твою мать…
© 2022, Терентьев В. Ю.