Толпа кричала: зрелищ, хлеба!
О, гордый и распутный, Рим!
Взирало безнадёжно небо,
Да прочь стремился пилигрим,
Пугало пиршество людское!
Безумство дикое страшит,
Нависло тенью гробовою
Над всеми. Вороньё кружит…
Течёт вино, сверкают кубки,
Мечи кромсают жадно плоть,
От этой страшной мясорубки
Глаза свои отвел Господь!
…Прошли века, но всё, как прежде:
От крови сатанеет люд,
Не слышен скрипки голос нежный,
Зато всё шире круг иуд.