Душа, истерзанная в клочья, зашита наспех, неумело.
Пока ещё надежда тлеет, на крыльях кое-как летела.
Ей было больно и обидно, она ж любила это тело.
И за него она молилась, с умом бралась за это дело.
Её отправили в отставку, прогнали с дома, в самом деле.
Теперь бездушные уроды, могли творить все, что хотели.
Болели крылья на изломах и швы, зашитые сочились.
Зато какие перспективы, перед душой теперь открылись.
Хотя летела ковыляя, теперь была она свободна.
Могла лететь куда хотела и выбирать кого угодно.
И как-то в сквере пролетая,она приметила девчушку.
Блестели на щеках слезинки, жевала черствую краюшку.
Она девчонку пожалела, присела рядом, прислонилась.
Потом тихонько приобняла, слезами горькими залилась.
Они поплакали немножко, в глаза друг другу посмотрели.
Девчонке радостно с Душою, Душа опять теперь при теле.
Как много по миру гуляет, тех кто прогнал Душу из дома.
Им не присуща вовсе жалость и совесть тоже не знакома.