Когда мы в состоянии войны
Сидели на гранитных балюстрадах
И созерцали красный лик луны
Над рощей императорского сада,
Перебирал ракушками прибой
В плиссе песка, вздымая фалды тоги,
Мы знали (все - не только мы с тобой)
Конец, и что напишут в эпилоге.
Тогда царил над городом июль,
А настоящий Царь в чужом подвале
Под непреодолимый грохот пуль
Упал и умер. Вслед за ним упали
Царица, Цесаревич и Княжны.
И несколько придворных лиц. На стенке -
Гвоздики. Лепестки их солоны,
И необычно алы их оттенки.
Июль – то месяц Юлия-царя.
Мой цезарь пал в ипатьевские сени,
Украсив эти дни календаря
Навек толпой, ползущей на коленях
До коптяковских шахт. Горят костры
Среди болот державного Урала,
Императрица достает кресты
Из швов - она сама их зашивала.
Сияют изумруды из угля,
На Млечный путь рассыпаны брильянты,
И сполохи небесного огня
На лицах Августейших арестантов.
Июль – то липень, душный цвет аллей,
Царицы Дагмар вдовствующей траур,
Предательство Георга… Там в траве
Найдут заколки, пули, пряжек пару,
Кольцо, иконных рамок серебро,
Немного жемчугов, и шёлк, и стёкла,
И чёрное сгоревшее ребро…
Без осужденья, злобы, без упрёка
Последний русский Царь с его Семьёй
Всё едут, едут в литерном вагоне
Туда, назад, в окопы мировой.
Над поездом – хоругви и иконы,
Вдоль берега – в сыром песке следы,
Все в белой пене, холодны и чисты,
Как кружева тончайшего цветы
В воротничках нарядных гимназисток.
Мы обтирали порох с балюстрад
Шинелями из шерстяного фетра,
Мы поклялись не отходить назад
И не отдать врагу ни миллиметра,
Но глубоки болота на Руси.
Восставь Давида, русский Бог, из праха,
А ты, народ, в наследство попроси
Державу, скипетр, шапку Мономаха,
Коня и меч, и выходи за ров.
Судьба солдат-штрафбатников - сраженье.
Соленая вода не смоет кровь:
Ведь только кровь смывает преступленья.
2022