Что там живёт, чёрт его побери,
Неглубоко, где-то под самой кожей,
Сам инквизитор, агнец или жюри,
Кто там сидит, господи мой, боже?
То разгрызает с косточками в мезгу,
Вынь да положь, мол, внутренность наизнанку,
То исчезает надолго и ни гу-гу,
То раздирает швы на лечёных ранках.
Этому нечто, которое уже здесь,
Этому после, которое на подходе,
Имени нету, но как бы душа есть,
Пёсьей, кошкиной ли навроде.
Рвёт ненадёжные жилы, как у цимбал
Звонкие струны сама я рвала однажды,
Поедом ест, не стесняется, каннибал,
За день не раз, а бывает, что и не дважды.
Тянет ручонки, тонкие, как тесьма,
Душит не насмерть, всяко изводит, то есть,
Ловит на мушку, затейливое весьма,
Но попадает … не сразу,
А может, оно – совесть?
Я ж не сама с собою наедине
Кровь проливаю ей и свою тоже,
Это она, Боже, всхлипывает во мне,
Это точно она…
И живая, Боже!