Проваливаясь в мокрый снег
я иду по целине
ведь это единственная дорога
которая куда-то ведёт
"Снег, снег и ещё раз снег", -
заходится дурниной слепой провидец
и по его щекам
скользят блестящие снежинки
тёмный лес
белеет сквозь поддавшей уют печной трубы
колечки да восьмёрки
вот и все следы
хорошо в шкуре "человека"
никто не видит, что тебя нет
а ещё - кто ты такой
всё это выглядит очень подозрительно
чтобы не говорили, что так и надо
наподобие полосатого закона
для каждого индивидуального номера
и какое счастье было бы
стать просто расходным материалом
а не частью целого
в конце концов
можно же написать что-нибудь жизнеутверждающее:
цирк,
счастливые звери
смотрят на вас благосклонно и умиротворённо:
они вкусили социальную благодать в полной мере
пластмассовый снег кружится над куполом цирка
и декорации поскрипывают в креплениях
всё это из за того,
что люди забыли больше, чем навыдумывали
а по осени - кому нужно палое?
Это золото одиночек
эти тени падальщики
единственные потребители не выдержавших жатву
слишком хрупкие
они рассыпаются тёплым золотом прекрасного и мягкого
и я растираю некоторые между пальцев:
смешаные чувства, как бывшая сметана -
тоже жёлтые
больше янтаря и прозрачности
пространство освещается отчаянно весёлой тусклостью
и похоже, в самой сердцевине кто-то есть
неподвижный
я рассматриваю его в полной растерянности освещения:
довольно детально его угораздило
пожалуй, я возьму его с собой, -
думаю там, куда я направляюсь
у него будет возможность
а это, - получше любого шанса
потому, что возможность - это всегда результат
наполненный приложением отваги
бесповоротного принятия немыслимого
как взлёт через падение
как новое начало конца вившейся верёвочки
и как результат -
штрихованные силуэты прохожих
беспокойно двигаются
в рассекаемом белёсыми пунктирами пространстве
лица
или всё сложнее, чем видится?
Мир мига
и могу ли я зарекаться?
Вот, что меня больше всего волнует
что больше ноги моей в этом не будет
в этом мире - могу ли я рассчитывать
на неизвестность и забвение
у этих проныр всегда клюёт на небытие
какие бы клятвы они не давали с жажды жизни
и где ещё искать потерянный дом, как в небытии
поистине, высшая награда для самых достойных
головокружительна и недосягаема
как небо.