Ракушка, где в озере скрылся Урал,
треснула, как на яблоке кожура.
Улиткой надгробия сносит оползень,
время бьёт не точечно, а по всем!
Ещё год назад я в будущее верил сам.
Трещиной расползаются голоса.
Детский смех слышат мёртвые в озере
и тоскуют о море, как о себе.
Я в улыбке родителей эхо струн
взял с поездкой на море к себе в нору.
Где границы заката захлопнутся,
вспоминаю лицо своего отца.
Он от моря не смог отыскать ключа,
этот ключ у меня, хочется кричать!
Ракушка в руке рассыпается,
что мне жемчугом кажется, то я сам.
Завтра оползень, значит, закат погас.
Мимо нас проплывают гробы без нас.
Как ребёнка от мёртвого отделить
среди тех, чья улыбка от матери?
Поднимаю ракушку, она молчит,
ожерелье из жемчуга, где ключи?
Дети заплакали, верить как
смеху моря с дальнего берега?