Было начало года в работе органов власти, то есть после новогодних каникул.
«Собес» начал в усиленном режиме принимать заявления от пенсионеров, из среды тех, кому была положена «соцподдержка» в обеспечении бесплатной путевкой на курортно-санаторное лечение. Приняв проявленные в установленном порядке «желания», «соцзащитники», в том же усиленном темпе выписывали в ответ нуждающимся бумаги, говорящие об их «возможности» в получении лечения. Оно должно было состояться в определённых для такой категории пенсионеров санаториях.
А кому-то еще кроме бесплатного отдыха полагалось и бесплатная дорога, причём в оба конца. Но это прилагательное. Существительное – это обеспечение получения самой путевки.
Хорошо, если «соцработники» смогут рассказать страждущим о том, какой он – тот или этот санаторий. В основном по существу о нём было мало, что известно. Информация передавалась всё больше по принципу – «с моих слов «рассказано» верно».
В одном из городов областного значения счастливые обладатели полученной льготы, в предвкушении будущего оздоровления, выходили из вагонов поезда, который доставил их сюда с использованием электрической тяги. Если глядеть на них со стороны, то в них легко можно было узнать тех, кому необходимо получить в этой местности услуги для поддержания здоровья и продления дальнейшей жизни.
Все приехавшие, как один, спрашивали у окружающего местного люда, как им найти такой-то вид транспорта, имеющий такой-то номером и идущий в такую-то сторону.
Опрашиваемые же, охотно и с участием в судьбе вновь прибывших, показывали вопрошаемым к ним, ответ на их интерес. Для формирования квалифицированного и доступного в понимании ответа, ответчики пользовались кто пальцем руки, кто самой рукой, кто без оного, но на словах, при этом указывалось, где находится искомая остановка и какие ещё номера рейсов им подходят.
Всем местным соучастникам всё было известно – «Чай не первые и, дай Бог, не последние!».
Добравшихся до конечной цели будущих «курортников» встречал решётчатый металлический забор, собранный из кованого проката. Он начинался с одного каменного столба центральных ворот, и, охватив «собой» часть областной земли с лесом, заканчивался в другом, таком же столбе. Конструкция образовывала собой целую демаркационную линию от внешнего мира. Всё, что охватывала она, называлось, согласно аршинных букв, приделанных к ажурной вывеске арочного вида, опиравшейся на те же столбы – «Санаторий «Кр… Б…». Это название соответствовало тому, что было написано в путевке!
Сквозь решётку заборных пролетов виднелось таинство, в котором даётся то самое бесплатное лечение … А ещё питание и отдых с культурными развлечениями.
Был ещё один вход-выход, состоявший из простых ворот и проходной. Но он был второстепенный, а значит без какой-либо вывески, и использовался теми, у кого хватило сил приехать лечиться и развлекаться на своем авто. Также им пользовались страждущие из отдыхающей среды (а таковых всегда было в достатке), а именно тем, кому нужен был близлежащий магазин с торговлей спиртным и закусками.
Дорога к «неоздоровительной присанаторнокурортной» зоне торговли лежала в близлежащий посёлок, носивший тоже, что и сам санаторий название, и была от проходной самая короткая. Это облегчало передвижение пенсионеров с ограниченными функциями в передвижении. Но охота всегда была пуще неволи.
Первоначальное впечатление от увиденного сквозь заборные прутья говорило о времени создания архитектурных курортных изысков – прошлый век.
Санаторий, построенный в то далёкое время, сам по себе был «самодостаточным» и устоявшимся своеобразным организмом, среди его окружающих разнообразных урбанистических и сельских инфраструктурных организмов, новых дорогостоящих медицинских центров, бассейнов с фитнесом и массажами.
Что-то особенного и отличающего эту огороженную архитектурную структуру от других подобных санаториев, не существовало. Он был рождён для этой климатической зоны и по одному типовому проекту для неё.
Отдых в них в то далёкое время, в части его организации, также был типовой. Он таковым и остался. В наше время менять его не стали (лучшее враг хорошего), а приспособили «налаженную лечебную машину» для отдыха пенсионеров, по чьему-то мнению считавшихся людьми не прихотливыми.
Они, люди из того мнения, были представителями жизни из того времени, и «курорт» был детищем из того времени. Никаких отличий … временного характера.
При воротах, в рядом стоящей будке, сидел мужичок, своим видом говорящий, что он никакой не медработник, а скорее наоборот. По свежему перегару, он мог бы быть пациентом в определенной сфере медицины.
Страж сродни регулировщику, направлял поток вновь прибывающих для отдыха, в нужный им первоначальный административный корпус. Живущим в санатории и выходящим вне его зоны, он был уже сродни, как справочное бюро. Перечень словесных справок примерно была такого свойства – подсказывал где и какой есть магазин в близлежащей местности, как идти в лес или к озеру, расписание маршруток, как ладнее ищущим пройти к тем или иным объектам внешнего мира … При одном условии – если им это надо было знать.
Если никому, из среды живущих в этом «раю», ничего от него не надо было, то он, уподобляясь Апостолу Петру (прости Господи), тряся связкой ключей (непонятно зачем их в таком количестве столько, при одном висячем замке на калитке), напоминал ходившим мимо, о времени закрытия доступа на территорию, как снаружи, так и изнутри.
Его значение в определении конкретного места в процессе поправки подаренного государством «дармового» здоровья трудно было переоценить, но без него обойтись в этом непростом деле было никак нельзя.
С этого мужичка начиналась курортная жизнь и … Им же она заканчивалась.
Добравшиеся до любых ворот, стояли и перед тем, как образовать единое целое, смотрели на открывшийся им санаторий. А сам санаторий смотрел на них! Затем стоявшие, пройдя через уже все обозначенные ворота, попадали в иной мир, нежели они виделся с той, внешней стороны.
Среди цветников, обрисованных известковой побелкой по бордюру, лежал не совсем ровный и щербатый асфальт. Корпуса в приближении к ним, оказались своим видом более обшарпанными, нежели издалека. Правда и смотревшие на них тоже были потрёпаны жизнью. В отличие от санатория и его составных частей, живших всегда одной своей целой жизнью, очередная партия прибывших в своей индивидуальной составляющей имела за спиной присущую только ей сложную, а порой и не простую жизнь.
Но были в череде зданий такой, который отличался от общей массы. Выделялся индивид, тем, что он был хорошо подновлён и имел пластиковые рамы. Как потом узнавал о нём живущий «путёвочный» контингент, это был чисто коммерческий проект проживания для желающих.
«Ну, да и Бог с ним, не нашего кармана дело!» – думалось смотревшим на него.
Спальные корпуса с радушием распахнули двери идущим в них. Они жили для того чтобы приносить своим, пусть и временным жильцам, радостный вид с балконов, немного гостиничного комфорта и, если получиться, то и сна. Номера были со всеми удобствами, но … Эти удобства были какие-то не очень удобные … Правда эти самые «временные» были народ не прихотливый и принимали всё, что ему было предоставлено, с благодарностью и за это. Они истинно верили в бесплатное благодетельство.
Столовая тоже радовала всех ... своим размахом … Тоже, как, наверное, Вы уже догадались, с неприхотливой едой ... Приготовленной для неприхотливых людей. Этот самый размах простирался на втором этаже. На первом же контингент готовился к приему пищи, оставляя на вешалке все ненужное и мешавшее этому процессу.
А ещё там был бар ... Правда, от него осталось одно название и видимость. Ну да и ладно. Главное то, что он по факту есть! Это вселяло у проходивших мимо него, некую надежду на весёлое времяпрепровождение. А то, что его нет по содержанию … Да и шут с ним … Не привыкать к пустому … Чтоб ликвидировать эту пустоту так те, кто мог, брали в магазине «флакон» да втихаря, где получиться, на природе или в номерах его «приговаривали» … И весь бар!
«Бар» был местом, вокруг которого крутилась культурная жизнь санатория. Возле него висели завлекающие афиши о концертах в городе и в клубе, экскурсиях куда-то в исторические близлежащие места. Однако, вечером, там в баре, можно было в уголку «повальсировать». Молодого вида парень или девушка крутили великовозрастным танцорам музыку прошлых лет и не только её. Те же с большим удовольствием вспоминали молодость в меру своих оставшихся сил. В своей среде всё выглядело уместно. А других глаз и не было.
Днём же между кормлением, все направленные сюда, ходили оздоравливаться … Кто куда! В основном в лечебные корпуса. Даже в клубе, чтоб попусту не простаивал, были организованы не хитрые процедуры.
С целью скоротать до еды высвободившееся после лечения время, отдыхающие сидели на лавочках, вылитых из бетона. Об этих лавочках необходимо отдельное слово.
Выглядели они, как «длиннотелые» с короткими ногами (типа таксы) коники, имевшие плоскую спину, на которой вместо седла лежала деревянная решётка. А раскрашены коники были сказочно – в белую краску с яблоками. «Яблоки» же представляли из себя крупные точки, оставленные от разных красок. Про нарисованную конскую морду и говорить нечего, а лучше и не надо … А между стилизованными скамейками для украшения паркового ансамбля стояли пушки, сделанные из того же материала, что лавочки-коники. Раскрашены пушки были также, как и коники. Похоже, маляр, был один и краска у него – одна. В какую первоначальную цель смотрели пустые жерла? Почему, кто должен и чем стрелять? На эти возникающие у пенсионеров вопросы, наверное, никто не даст никогда никакого ответа.
А ещё можно было бы представить себе, что ответственный в санатории за территорию и с учётом отдыхающего контингента, решил порадовать пенсионеров возвращением их в те далёкие времена детства.
Всё было когда-то продумано ландшафтными дизайнерами, правда, в то далёкое время они не знали о таком названии. Вылито бетонными дел мастерами указанные садово-парковые скульптуры. Всё для услады души, мозга и интересного вида. Только, те, кто восседал на этом «интерьере» на свежем воздухе, уже не могли оценить в полной мере той проявленной заботы, а просто иногда радовались глазами.
Одним словом – санаторный отдых налаживался сразу и с первых шагов, после того, как каждого вносили в необходимые реестры. На то он и санаторий … А, что тянуть, не на век же сюда соцзащита направляет.
И жизнь текла в своем однообразном ритме, установленным режимом лечения и отдыха. Даже его нарушение с помощью близлежащих магазинов не могли вызвать отклонение от этой линии режима, а скорее только способствовало приятному аппетиту и весёлому настрою у участников такого нарушения.
Конечно, были курортные знакомства, а как без них. Но были они всё более для разговоров, обменом эпизодами из прошлой жизни, и даже может для танцев в баре.
По ночам, когда успокаивались все … а особенно нагулявшиеся, санаторий впадал в свою, только ему ведомую ностальгию. Начинал её административный корпус, а за ним грустили и все остальные. Но если подслушать их мысли и соединить воедино, то будет примерно такой рассказ.
«Как же мне помниться то времечко, когда был я молодым санаторием. Краса и гордость области! Сюда попасть для того чтобы хоть лечиться, хоть что … было делом не простым! Ох, сложным. Сам райком бесплатные путёвки выдавал. Отдыхали тут и партийцы и профсоюзники, а бывало и вперемешку.
Чтобы им тут комфортно и красиво было проживать, так столько и сколько всего внутри из дерева для интерьеров разных в корпусах сотворили.
В столовой одной резьбы по разным породам пожалуй на "тыщу" старыми, мастера настрогали. Была даже картина Юдифь с головой Олоферна … Но на блюде … С самого самого Караваджо резали! Это наверно был знак для острастки … Мол пируй в меру … Да помни про свой шесток!
Бар оформили так, словно старославянское капище! … Любо-дорого посмотреть! … А в лечебном какие статуи резные! … Одни в белом цвете из липы, а другие в черном цвете из клёна … Всё с умыслом о здоровье! Мол какие пришли и … Какими покинули процедуры … Понимай так, как хочешь!
Ну а клуб – очаг и центр культуры, что только не повидал! … Сам Первый тут не один доклад о развитии и его цифровых показателей со сцены громогласно объявлял … И микрофон был включен … А он, как распалиться от тех успехах и мимо него слова в зал … Да на улице слышали стоявшие … Вот голосина-то был! … Ему бы петь! … Особенно куплеты Мефистофиля из оперы Гуно «Фауст» … Цены бы не было!
Помниться приезжала филармония областная … Для выступления перед какими-то функционерами ... Так эти куплеты слабо мужик пел … не было у него в голосе начальственной нотки … А у Самого глотка натренированная на командование … Да были люди! … Хоть петь, хоть призывы на битву за урожай …
А, под стать тому времени и тем людям, еда с закусками была … Пальчики оближешь, да закачаешься … Особенно в баре до, во время, после и вместо завтрака-обеда-полдника-ужина … коньячок КВ, КВВК не переводился в буфете … Пятизвездочный, марочные да сухие, как вода текли … Про закуску можно одним словом – слюной подавишься … Икорка балычки из всего деликатесного … Не колбасой ливерной да килькой в томате закусывали … Какие были люди тут! … Навряд ли уже будут …
Другие курорты для новых начальников появились … Там всё не так, как тут … И персонал помоложе … Эх хааа …
А в спальных, что творили – ни пером описать … Как ночь, так такой любовный шум стоял … Ни одного номера не молчало … Затем и ехали сюда по направлению из райкомов … Все вместе днем в баре и на процедурах силы накапливают … Ночью эти силы тратят … И так всё время курортное … Любо было посмотреть, какие все румяные, налитые, здоровые тут жили не тужили … И демографию улучшали вокруг, как могли … Вот она жизнь … Была … Эх хааа …
Даже специально в лечебном устроили такую процедуру – грязь намазывать для восстановления сил … И не жалко было её возить сюда из каких-то дальних мест … Ну да для сил не жалко!
Всё в гармонии было – еда с буфетом для аппетита, лечение для прилива сил, культура для романтизма! Правда, однообразно, но весело! Ну не на век же здесь райком селил … Одни восстановились, другим тоже надо, а там и третьи в очереди … И так далее … Круговорот, ротация!
А от этого вид и содержание корпусов, всей территории, всего … Какое было высококачественное!
Они нам давали свою позитивную энергию, а мы им отдавали свою положительную энергию! Взаимосвязь!».
Ностальгирующие приостановились, вздохнули неслышно. Помолчали о прошлом. И перешли к настоящему.
«Райком рухнул вместе с партией. А с ним рухнула отдыхавшая партийная синекура. Ну и времена настали … Дай Бог выжить. Висели мы на волоске … А может даже и совсем непонятно на чём … Но вот каким-то чудом выжили … Сохранились!
Откуда-то повалил поток этих самых пенсионеров … А они далеко не те … разгульные … Всё принимают безропотно … Что им не дают … Или не дают.
Даже спят безропотно … Ни любовных шумов тебе , а один храп … Да такой, что подумаешь не соревнование ли ночные … Под девизом – «Кто кого перехрапит!».
А впрочем, у них тоже жизнь стала типовая, пусть хоть и такая будет.
Эх, пройдет это время, и вспомнить-то нам нечего будет. Мы им свою, уже не молодую энергию, а они нам свою … Тоже не юношескую …
А ведь руководство пыталось нас омолодить … Сдавали на несколько дней молодому поколению … Каким-то следопытам. Так им только еда и нужна от нас была Да где спать иногда … А всё стальное время, даже ночью, они в лесах были ... И нам ничего от них не досталось … А жаль!».
Рассветало. Вместо петуха, утренние часы прокаркала одна ворона, за ней другая. И почался вороний ор … В номерах начали скрипеть кровати под встающими телами курортников … Кто смог, тот выглядывал с балкона на окружающий мир … Что там и почему такой гвалт стоит? …
А «ларчик» просто открывался. Из вороньего гнезда выпал воронёнок. Он ходил по земле под окнами спального корпуса. А взрослые вороны, естественно, начали ругаться … Как между собой, так и на него!
Очередное санаторное утро началось очень даже символично.
А ещё сегодня очередная партия «оздоровившихся», должна была смениться на новую страждущую.
Как прожившие в санатории льготники зашли в этот «рай» всем скопом, таким порядком его и покинули. Отличало их уходящих, от тех самих и прежних вошедших, так это то, что выходили они с улыбкой.
А на санаторных корпусах, на прощанье, со стен очередной раз облетела местами краска!
В народе не даром говорят – «С кем поведёшься … То и получишь от него!».
А. Коро, июль, 2022 г.