Робот Вадим говорит
А
покупатели
набивают виноград
красными
каплями,
чтобы взрыв произнести
в стропилах стучит хохотом
беспокойный крывомоназник –
пять пчёл вместо древнего театра
не больше и не меньше –
нет бы раскинуть-повытоптать
тополя на вокзале,
вместо этого сгибают нас
грубо, в звериных треуголках.
Б
как будто совсем некстати
идёт скорый поезд № 26
сквозь лес в сосновый треугольник
развернутый шестерёнками
под гром сковородок и треск костров
в чистом поле у окон соседей
стучится бывало
дождь, и ветер колотит колёсами
летучих мышей
и кладбищенские звёзды –
так в шишки попадает пассажир
и не есть ли, в сущности, мост над ёршиком
в этих шхерах позднейших бумаг
разговором
о крыше и сквозняке
о деньгах и криках
о пашне и шахтах
на дне Вселенной?
В
прикоснулся пальцем к строке: она осталась строкой
навсегда утраченной, и только одна ей
отчизна осталась – произрастает
как ёж
(Из цикла "Дружеские беседы с роботами")