Моя бабушка и мать
Не любили вспоминать
Дни, когда была блокада
И защита Ленинграда.
Но, однако, много раз
Слышал я от них рассказ,
Про кота по кличке Вася
Ярко-рыжего окраса.
Утром Васька уходил
И с охоты приносил
Каждый раз мышей и птиц
Или даже жирных крыс.
Из добытого котом
Моя бабушка потом,
Трав добавив полевых,
Суп варила на троих.
Васька был от тех диет
Тощий, как велосипед,
Но, хоть сам не доедал,
Всю добычу в дом таскал.
Принеся поживу в дом,
С важным видом он потом
Рядом с бабушкой сидел
И урча в окно глядел.
Голод страшный был тогда.
Моя бабка со стола
Собирала крошки хлеба
И хранила их до лета.
Летом с Ваською они
На охоту вместе шли
И укрывшись в палисаде
Поджидали птиц в засаде.
Вечерами он бывало
Залезал под одеяло
И свернувшийся клубком
Согревал своим теплом.
Моя бабушка молила
И у Господа просила,
Чтоб Василия соседи
Не украли и не съели.
А когда прошла война
Моя бабушка всегда
Первым делом под завязку
Наполняла миску Ваське.
И когда его не стало
Моя бабушка сказала,
Что Василия Бугрова
Похоронит как родного.
Прочитав за упокой,
Обернула простыней
И Василия при этом
Положила рядом с дедом.
Написала на могиле:
Здесь лежит Бугров Василий.
Наш кормилец в дни войны,
Полноправный член семьи.
Много лет с тех пор минуло,
Время раны затянуло.
Моя память старика
Вся пробелами полна.
Но пока живым я буду
Тех рассказов не забуду,
Про кота по кличке Вася
Ярко-рыжего окраса.