Откуда у Барсукова столько злобы на доктора – вопрос номер один. На второе место, отодвигая все остальные, сегодня выходил не менее важный: откуда в кармане убитого Васьки-разведчика оказалась фотография Ильи?
Что самое страшное и необъяснимое - не подсуетись доктор вовремя, не вытащи ее из внутреннего кармана куртки убитого – гореть бы ему в аду синим пламенем. Подтолкнул же его кто-то к этому неблаговидному поступку, заставил пошариться по-партизански в чужом кармане! И ведь не зря!
Был еще нюанс, неприятно зудевший у доктора между лопаток: где была сделана фотография, которую он совершенно не помнил. Ракурс, одежда, которая была на нем в момент съемки, окружающий фон – все было незнакомым.
Не помнит такого он в своей жизни!
Словно доктор раздвоился, попав в параллельную реальность. И о своем существовании в ней до поры, до времени ничего не знал. Вдруг случилась непонятная телепортация, крутанулись скрытые механизмы и…
Было ощущение какой-то открывающейся новизны, начала незнакомого этапа в жизни. И там, в этой новой реальности, все обещало быть очень непростым. И это пугало.
В кабинке лифта доктор прислонился лбом к панели с кнопками: его завтра могут арестовать! Стопудово! И тогда уже никто ни в чем не разберется!
Если какие-то оправдательные мотивы и были в голове у Тутынина до сегодняшнего дня, то с убийством Васьки-разведчика, после его многочисленных звонков в дежурную часть все это подобно линиям на прибрежном песке смоет волной.
А после второй волны появятся новые, уже не в пользу доктора. Как избежать этого? Кто бы подсказал!
Майор заточен только в одну сторону, параллельных версий не рассматривает. Их пока и нет, собственно. Так, воздушные конструкции в голове Стерхова, не более.
Доктору показалось, что он услышал возмущенный внутренний голос: вместо того, чтобы забавляться с двумя бабами, надо было раскрывать преступление! Искать улики! Шевелиться, короче, а не кайфовать!
Приходил Васька-разведчик на прием? Приходил!
Намекал на серьезные обстоятельства? Намекал!
Почему доктор проигнорировал?
А от пенсионерки Опилкиной почему отмахнулся? Да, сумбурно бабка объясняла, сбивчиво. Так ведь пришла, чтобы доктору помочь, а доктор, значит… Ишь, какой оказался!
Видимо, все это было написано на лице у доктора, когда он открывал дверь в квартиру, поскольку Зинаида первым делом приложила ладонь к его лбу:
- Ты не заболел у меня?
- Не заболел, но настроение – хуже некуда.
- Обсудим после ужина? Я такие перцы приготовила – пальчики оближешь! Кстати, есть бутылочка шампанского.
- По поводу? – разуваясь в прихожей, Стерхов напрягся.
- Ты не догадываешься? – жена взглянула так, как когда-то учительница химии, когда он у доски не мог расставить коэффициенты в уравнении реакции.
- Честно признаться, мой воспаленный мозг не в состоянии…
- Ладно, не буду тебя пытать, - махнула рукой Зинаида, проходя на кухню. – Сегодня ровно неделя, как мы в этой квартире.
- Ты не пожалела, надеюсь, что мы сюда перебрались?
- Пока нет, - кокетливо ответила жена, пританцовывая у плиты. – Но еще не вечер! Еще все может измениться.
От последних слов доктора немного повело в сторону, он едва не растянулся поперек прихожей.
- Что ты имеешь в виду?
- Все нюансы за ужином! Не гони лошадей!
- Ты кого-то еще хочешь пригласить? – холодея от того, что сам же сказал, Стерхов нырнул в ванную комнату и начал плескать себе на лицо холодную воду.
Когда утер лицо и повернул кран, из-за двери раздалось:
- Вот-вот, в тот раз ты так же исчез в туалете. А Светлана, между прочим, обиделась!