Над ослепшими высотками,
Над обугленными снами
Бродит кот, на небе сотканный
И расшитый полосами.
Невесомый, засекреченный,
Перепрыгивает крыши.
Белым облаком подсвеченный,
Замирает и не дышит.
Смотрит сквозь дома щербатые,
Изучает чутким ухом.
Морщит две щеки усатые
И линяет белым пухом.
Ангел дал ему задание --
Пересчитывать сироток,
Брошенных без пропитания
В чёрных остовах высоток.
Чувства ангела расхлыстаны,
Не сошлось в его гроссбухе:
Были все хвосты приписаны
К семьям, а теперь -- к разрухе.
Кот, вздымая лапы нежные,
Подзывает уцелевших,
И слеза его безгрешная
Льётся вдоль берёз сгоревших.
Он ведёт худых, измученных,
Во дворы, где над кострами
Чьи-то люди сели скученно,
Чудом выжившие сами.
Эти встретят словом ласковым,
Жилку из котла подкинут,
Рваный лоб залепят пластырем,
Пледом отогреют спину...
Ангел ходит меж деревьями,
Для прощенья ищет силы.
Сыплет пепельными перьями
Там, где свежие могилы.
Приобнял кота небесного
Под крылом своим огромным.
Исцеления чудесного
Просит раненым бездомным.
Кошка почесать пытается
Пустоту, где было ухо.
И летят смешно, разлаписто
На огонь листы гроссбуха.
Всем двором сидят, притихшие,
Жгут костры и ждут рассвета
Чьи-то люди, чьи-то бывшие
Псы, коты и ангел света.