Зов, -- и не всегда понятно от кого,
Он ограничивает голосом знакомым.
Возможно, мы врастаем от того,
И только вспомня, озаряемся искомым.
Влекомые откликнуться, увидеть,
Его источник в нас зовёт, -- ответь.
За этим ожиданием насытить,
Искру знакомую вернуть, но где-то нет.
Рождает в нас сомнения, -- ответить?
А может всё таки не мне, ведь может быть
Зовёт не голос, а желание в нас встретить,
Я наше -- светлое, а тёмное забыть.
Змей где-то притаился, предвкушая
Обдать холодным выжиданием, сползя,
Разлукой жало в нас, его игла двойная
Играет с нами отползая, да вонзя.
Соль сыпит прямо в рану, улыбаясь,
Колотит шёпотом, со смехом и сипя
Раздельный на двое, язык его, сливаясь,
У края пропасти вползает, зашипя.
Коварно, -- чувствуем себя уже нагими,
Рождает некое стояние, -- молчишь.
А ноги под собою как-то сами,
Являют зрелище и в тоже время мышь.
Без дна, -- сковало члены, змей жестоко
Лом кажется, в желания вогнал.
Один лишь шаг всего, -- вон одиноко,
К спасению спешит бурлящий вал.
Играя солью нашей и мгновеньем.
Гранит ведь где-то там и по плечу,
Разинув рот, вмещает от вращенья,
У самого обрыва, -- проскочу.
Шарахнусь в сторону, сомнения срывая,
Ища опору, не найдя, посметь себе,
Разок один всего лишь, облетая,
Его сразить и обрести в тебе.
Код нашего с тобою возвращенья.
Рукою обвести даль, -- горизонт,
У края нашего, у самого смещенья;
Горячий след, обрыв, холодный фронт.
Волна, гранит, прибой и капли хором,
Огрели влагой; берег, зов, прицел.
Легли на мушку, -- эхо ловит втором,
Из глубины смещяя тех, кто смел.
Соль на губах, лизни, попробуй, змей.
Из памяти рецепт поднимешь мёда.
Сказал старик:
-- Король, глотни, посмей.
И он сглотнул и понял, -- наги оба.
Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
С моря катились валы.
Пал король согнувшись,
Посохом тупо, с коня.
Сказал
Сын отцу повернувшись.
Да, зовут точно меня.