В замкнутом контуре комната – местный провал,
чёрное солнце в причудливой люстре – таится,
выйти бы прочь – да безсилие бьёт наповал,
длань тишины провела перелётную птицу.
Северный ветер стучит через ставни в окно,
омут событий вчера обмелел /или раньше/,
что-то случится /хотелось бы, но – не дано/,
что-то пропущено /важное/ – хныкает баньши.
Каша преград рассыпается чёрной дырой,
не было в стенах гранита – сыпучка да пепел,
хочется жить как хотелось /всё ближе покой/,
время ползёт и слова прорываются в лепет.
Час лихорадки – известное чувство /живой/,
комната меньше и меньше, без стен и без крыши,
солнце скатилось вдогонку к чертям /за спиной/,
птицы уже не летают и небо всё тише.
Порции ветра сквозь ставни – эффект дежавю,
вечность закончилась комнатой в запертом форте,
зыбкие стены стенают – живу/не живу,
сыплется кровь как песок в пересохшей аорте.
Руны под горлом точны и бегут вкругорядь,
жёлтая цепь из металла не душит – но режет,
что-то мешало, мешает и будет мешать.
Чёрное солнце зовёт /переход неизбежен/.