КАК ПЕТР ПЕРВЫЙ ПРИТВОРЯЛСЯ БОГОМ
1
Буква еврейского алфавита «хет» переводится не только как «грех», но и как «герой». Есть много «указателей» того, что Петр Первый знал древнюю историю еще от племен хеттов и хаттов. И ничего нет в этом удивительного, если в библии о хеттах сказано достаточно много, чтобы обойти историю этого народа стороной. Ведь это на их земле получили от бога свою землю обетованную евреи: Исход. «И будет, когда Господь введет тебя в землю Хананеев, и Хеттеев, и Аморреев, и Евеев, и Иевусеев, которую Он клялся отцам твоим дать тебе, в землю, текущую молоком и медом, которую ты должен хранить это служение в этом месяце. Исход. Ибо Ангел Мой пойдет пред Тобою и введет тебя к Аморреям, и Хеттеям, и Ферезеям, и Хананеям, и Евеям, и Иевусеям: и Я истреблю их. [...] И Я пошлю перед тобою шершней, которые изгоню евеев, хананеев и хеттеев от лица твоего. Исход. И пошлю ангела пред Тобою; и изгоню Хананеев, аморреев и Хеттеев, и Ферезеев, Евеев и Иевусеев».
Очевидно, что стиль правления Петр избрал героический, исходя из древнего исторического эпоса. И хетты, и видевутовичи, и рюриковичи могли быть героями его бурного управленческого «романа». Вписывается в этот ряд и Ясон, предводитель аргонавтов из греческой мифологии. Не только строительством волшебного корабля Арго (кораблестроение было большой страстью русского царя), но и всей историей добычи Злотого руна, которая сильно напоминает историю начала правления самого юного Петра.
Ясон был сыном царя Иолка (Волоса – название города и языческого бога славян)) Эсона. Согласно классической версии мифа, он провёл детство на горе Пелион и в двадцатилетнем возрасте возвратился в родной город, чтобы вернуть отцу царскую власть, похищенную братом отца Пелием, а тот отправил племянника в далёкое плавание, чтобы от него избавиться. В классическом варианте мифа Ясон провёл на Пелионе, под опекой Хирона, всё своё детство подобно Ахиллу, Асклепию, а по одной из версий мифа — и Одиссею. Помимо всего прочего, он освоил искусство врачевания; Пиндар и автор схолиев к Аполлонию Родосскому пишут, что именно по этой причине Хирон дал своему ученику имя, означающее «целитель» (от древнегреческого «целю, исцеляю»).На корабле «Арго» вместе со множеством других героев Ясон проделал опасный путь до Колхиды; благодаря поддержке богини Геры и любви царевны Медеи он прошёл испытания, завладел Золотым руном и ушёл от погони царя Колхиды Ээта. В Элладу Ясон вернулся вместе с Медеей, ставшей его женой. В Иолке (Волосе) он расправился с Пелием, после чего был вынужден отправиться в изгнание. По наиболее популярной версии мифа, Ясон поселился в Коринфе. Спустя десять лет он решил жениться на дочери местного царя, но Медея убила свою соперницу. Ясон либо погиб вместе с невестой, либо вскоре покончил с собой, либо дожил до старости и нашёл смерть под обломками «Арго».
Теперь сопоставим эту легенду с реальной жизнью Петра. Поначалу власть у него отняла сводная сестра Софья, которая велела ему удалиться в подмосковное село Преображенское. Здесь юный Петр овладевал искусством войны в потешном полку и знакомился с европейской культурой в Немецкой слободе. Затем власть ему вернули, Софью заточили в монастыре, и он, как и Ясон, отправился в большое путешествие по Европе, истинной целью которого было ознакомиться с территориями соседей, с которыми он готовился к войне за «родовые» прибалтийские земли видевутовичей. И хотя, в отличие от легенды об аргонавтах, в этом путешествии он не должен был погибнуть, подвох был – и ужасный. Это стрелецкий бунт, который организовала Софья в отсутствии брата, чтобы окончательно захватить власть.
Официально Великое посольство — дипломатическая миссия правителя Русского царства Петра Алексеевича в Европу, в 1697—1698 годах. Основная цель — установление военно-политических и культурно-экономических, а также научных связей с государствами Западной Европы. Посольству предстояло выполнить несколько важных задач: заручиться поддержкой европейских государств в борьбе против Османской империи (главная цель).Благодаря поддержке европейских держав получить северное побережье Чёрного моря. Поднять престиж России в Западной Европе сообщениями о победе в Азовских походах. Заручиться поддержкой европейских государств в предстоящей войне со Швецией. Пригласить на русскую службу иностранных специалистов, заказать и закупить военные материалы, вооружение. Знакомство царя с жизнью и порядками европейских государств и стран.
Практическим его результатом стало создание предпосылок для организации коалиции против Швеции. Великими полномочными послами были назначены: Франц Яковлевич Лефорт — генерал-адмирал, новгородский наместник;Фёдор Алексеевич Головин — генерал и воинский комиссарий, сибирский наместник; Прокофий Богданович Возницын — думный дьяк, белёвский наместник. При них было более 20 дворян и до 35 волонтёров, среди которых находился урядник Преображенского полка Пётр Михайлов — сам государь Петр Алексеевич, он ехал то «при нём», то отдельно, как учащийся дворянин. Формально Пётр следовал инкогнито, но его заметная внешность легко выдавала его. Да и сам царь во время путешествия нередко предпочитал лично возглавлять переговоры с иностранными правителями.
До сих пор такое поведение государя не разгадано. Историки считают, что, возможно, это было стремление упростить условности, связанные с дипломатическим этикетом. На самом деле, Петр тогда уже начал играть особую роль – бога и предка Рорика Ютландского (предположительно Рюрика) – Одина. И «принимал его облик», переодеваясь в простолюдина, но с приметными для Одина деталями – плащом, шляпой и суковатой палкой.
Здесь самое время подробнее рассказать об этом языческом божестве.
2
Один, или Вотан — верховный бог в германо-скандинавской мифологии, отец и предводитель асов, сын Бора и Бестлы, внук Бури. Мудрец и шаман, знаток рун и сказов (саг), царь-жрец, колдун-воин, бог войны и победы, покровитель военной аристократии, хозяин Вальхаллы и повелитель валькирий. Супруга — Фригг. В соответствии с германо-скандинавскими эсхатологическими мифами, в день Рагнарёка Один будет убит чудовищным волком Фенриром. Один, а также его братья Вили и Ве, были сыновьями Бора и Бестлы. Бор был сыном Бури, которого вылизала языком изо льда корова Аудумла, в свою очередь, возникшая от смешения пламени Муспельхейма и холода Нифльхейма. Бестла, мать Одина, была дочерью Бёльторна, предположительно сына Имира, который возник таким же образом, каким и Аудумла.
Сыновьями Одина от его жены Фригг были Бальдр, Хёд, Хермод. Но у него имеется множество детей-богов от разных матерей, а также и сыновья, которые считаются родоначальниками разных династий. Большая их часть - люди. Один из них Сирглами — родоначальник конунгов Гардарики (Руси).
Олин в переводе с древнескандинавского означает «повелитель безумия» или «предводитель одержимых», происходит от протогерманского прилагательного «одержимый, вдохновленный, бредящий, бушующий». Всего же записано более 170 имен Одина; они по-разному описывают атрибуты бога, относятся к мифам, связанным с ним, или относятся к религиозным обрядам, связанным с ним. Один является богом, имеющим самое большое количество эпитетов и имён у германских народов.
Спутники Одина — вороны Хугин и Мунин («мыслящий» и «помнящий») и волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»), его ездовое животное — восьминогий конь Слейпнир (Sleipnir, «скользящий»). В Вальхалле Одину и его дружине, в которую входят лучшие воины эйнхерии, прислуживают валькирии — девы, определяющие судьбу воинов на поле битвы, выбирающие героев для Вальхаллы. Оружие Одина — копьё Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо цели и поражает насмерть всякого, в кого попадает.
Один одноглазый — свой глаз он отдал Мимиру, чтобы испить из источника мудрости. Подобное самопожертвование во имя мудрости — не редкость для Одина. В частности, чтобы постичь силу рун, он, принеся самого себя в жертву, девять суток провисел на стволе ясеня Иггдрасиля, прибитый к нему своим же копьём Гунгнир. Будучи мастером перевоплощений, Один часто является людям в различных образах. Чаще всего — в образе старца в синем плаще и войлочной шапке, в сопровождении двух воронов или двух волков, вооружённый копьём. Считалось, что под видом бедного странника или уродливого карлика он бродит по свету, и плохо будет тому, кто, забыв законы гостеприимства, оттолкнёт его от своего порога. Жители Скандинавии верили, что он часто объезжает на своём коне землю или, невидимый для людей, принимает участие в их сражениях, помогая достойнейшим одержать победу. Вероятно, Один не нуждался в пище — ряд источников (в частности, «Сага об Олафе Святом») намекает на то, что он никогда не ест, а живёт лишь тем, что пьёт мёд, брагу или вино.
Самые ранние записи германских народов были записаны римлянами, и в этих работах часто упоминается Один как римский бог Меркурий. Первый яркий пример этого происходит в романе историка Тацита, написанном в конце I века в Германии, где, говоря о религии свевов (конфедерации германских народов), он комментирует, что «среди богов Меркурий является тем, кому они главным образом поклоняются. Они считают религиозным долгом предлагать ему в определённые дни людей, а также других жертв. В XI веке летописец Адам Бременский в комментариях к своей книге Gesta Hammaburgensis Ecclesiae Pontificum записал, что статуя Тора, которую Адам называет «могущественной», восседает на троне в храме в Уппсале в окружении Водана (Одина) и Фрейра. Что касается Одина, Адам определяет его как «яростный» (Wodan, id est furor) и говорит, что он «управляет войной и даёт людям силы против врага» и что люди в храме изображают его в доспехах подобно тому, «как изображают наши люди Марс».(На картинах Петр Первый изображается в рыцарских доспехах- Т.Щ.) Согласно Адаму, народ Уппсалы назначил священников (готи) каждому из богов, а во время войны приносились жертвы изображениям Одина.
В XII веке, спустя столетия после того, как Норвегия была «официально» христианизирована, население по-прежнему призывало Одина, о чём свидетельствует палка с руническим посланием, найденная среди бриггенских надписей в Бергене (Норвегия). На палочке и Тор, и Один призваны на помощь; Тора просят «принять» читателя, а Одина «завладеть» им.
Большой интерес для нас представляют мифы, записанные в 1200-х гг. Снорри Стурлусоном, они описывают жизнь асов (богов – детей Одина) и их переселение в Скандинавию из Великой (или Холодной) «Швеции». Почему-то считается что из-за созвучия на исландском возникла путаница со Скифией, через которую протекает река Ванаквисль (Танаис). Но Танаис – это река Дон, и, видимо, никакой путаницы со скифами не произошло. В устье этой реки была страна ванов, с которыми люди Одина сначала вели войну, но потом заключили мир. Ваны (др.-сканд. Vanir) — группа богов в германо-скандинавской мифологии, чей род заключил мир с асами, с которыми они то враждуют, то заключают союз. Ваны обитают в своей стране — Ванахейме, которая, согласно Саге об Инглингах, располагалась в Северном Причерноморье к западу от реки Ванаквисль (Дон). В первые годы от сотворения мира ваны, видимо, послали асам женщину Гулльвейг (что значит «сила золота»), живое воплощение алчности. Бог Один трижды пытался уничтожить её, и трижды она оживала. В отмщение за оскорбление, асы начали войну против ванов. Позже боги заключили мирный договор и обменялись друг с другом заложниками. С тех пор некоторые ваны — Фрейр, Фрейя и Ньёрд — поселились в Асгарде, а асы Хёнир и Мимир живут с ванами. Впоследствии Хёнир стал вождем ванов, тогда как Мимиру отрубили голову и послали её обратно Одину. Один через Его чародейство оживил голову, и теперь она разговаривает и дает ему мудрые советы.
Некоторые ученые отождествляют ванов с венедами – славянами. И это предположение может быть верным, если получше рассмотреть легендарные места обетования Одина. Согласно Эддам, Один имел владения в Азии, на востоке от реки Танаис, также «в стране турок» на юг от горного хребта, служащего границей страны, возможно, Уральских гор, как предполагают некоторые ученые. Но Уральские горы здесь вообще не при чем. Речь идет, скорее всего, о горе Арарат - самом высоком вулканическом массиве Армянского нагорья на востоке Турции. Находится в Ыгдыре по правому берегу среднего течения реки Аракс в 16 километрах от границы с Ираном, в 32 километрах от границы с Арменией и в 400 километрах от Северной Осетии, где, возможно, обитали хетты – древние славяне, переселившиеся в Малую Азию, в турецкую Анталию. Арарат состоит из двух слившихся основаниями конусов спящих вулканов: Большого Арарата и Малого Арарата. Вершина Большого Арарата (5165 метров над уровнем моря) является самой высокой точкой Турции. Малого — 3925 метров. Расстояние между соседними конусами составляет 11 км. А теперь посмотрим на описание загадочной страны Асгард: «… особое благоволение асов людям выразилось и в том, что Асгард (небесное царство) и Мидгард (земля) связаны природным явлением — мостом радуги. Судьба Мидгарда и Асгарда едина: им отведён один век, и когда в конце времён в ходе великой битвы богов и гримтурсенов-ётунов погибнет Мидгард, рухнет источенный клыками дракона Нидхёгга великий ясень Иггдрасиль и вместе с ним обрушится построенный вокруг его кроны Асгард», — так рассказывает поэма «Пророчество вёльвы», пересказанная Снорри Стурлусоном в XIII веке. Спящие вулканы Арарата и сказочные города Асгард и Мидгард вполне ассоциируются. Как и враждующие племена асов и ванов, проживающие в «стране турок» - сегодняшней Анталии - и ведущие войны за землю.
Легенды рассказывают, как бог Один наделял землями своих сыновей и родственников. Сам он переселился в Данию, оставив править в Асгарде братьев Ве и Вили. Править страной саксов поставил троих сыновей: Вегдег в восточной стране саксов, Бельдег (или Бальдр) в Вестфалии, Сиги (родоначальник рода Вольсунгов) в земле франков. Дальше Один пошёл в страну Рейдготланд (Ютландия) и сделал её правителем своего сына Скьёльда (от которого род Скьёльдунгов, датских конунгов, предков Рорика Ютландского, предположительно - Рюрика). Затем Один достиг Швеции, где его радушно встретил правитель Гюльви, и основал Сигтун. Затем он поехал на север и поставил править Норвегией сына Сэминга, родоначальника норвежских конунгов, ярлов и других правителей. А с собою Один взял сына Ингви, конунга Швеции, основателя рода Инглингов. Внук Одина Фроди правил Данией (тогда называемой «Страной готов») во времена жизни императора Августа при рождении Христа. Согласно Эдде, асы, потомки Одина, расселившись по Стране Саксов, принесли туда древний язык из Азии.
Знаменитый путешественник и антрополог Тур Хейердал выдвинул теорию, что Один, князь Асгарда, был реальной исторической личностью, который жил на рубеже нашей эры в Приазовье в городе Танаис и переселился в Скандинавию со своим народом (асы) из-за давления римлян ( а римляне, предположительно, могли быть хеттами-древними славянами –Т.Щ.).
Переняв от римлян семидневную неделю, германцы заменили названия дней именами своих божеств. Одину досталась среда, у римлян — это «день Меркурия».
3
Собираясь отправиться в Европу с Великим посольством, Петр Первый, возможно, создал тайный сценарий своего участия в нем и приготовил специальный костюм. Это было одеяние бога Одина, мастера перевоплощений. Пятнадцать лет спустя, возвращаясь уже из Персидского похода через Царицын (Волгоград), Петр Первый подарил местным жителям «шапку и посох Одина», атрибуты своего костюма простолюдина, в котором мог появляться незаметно в толпе, и они хранят ценные атрибуты по сей день.
Согласно повелению царя, Великое посольство направлялось в Австрию, Саксонию, Бранденбург, Голландию, Англию, Венецию и к Папе Римскому. Путь его следовал через Ригу и Кёнигсберг в Голландию, потом — в Англию, из Англии посольство возвратилось назад в Голландию, а затем посетило Вену; до Венеции и Рима посольство не доехало из-за дошедших до царя известий о бунте стрельцов.
9—10 марта 1697 года посольство отправилось из Москвы в Лифляндию. В Риге, которая тогда была владением Швеции, Пётр хотел осмотреть укрепления этой крепости, но шведский губернатор, генерал Дальберг, отказал ему в просьбе. Царь очень сильно рассердился, назвал Ригу «проклятым местом», но кое-что важное для себя подметил — уезжая в Митаву, он написал в Москву о Риге так: «ехали мы черезъ городъ и замокъ, где солдаты стояли въ пяти местахъ, было ихъ меньше 1,000 человекъ, а сказываютъ, что все были. Городъ укрепленъ гораздо, только не доделанъ. Зело здесь боятся, и въ городъ и иныя места и съ карауломъ не пускаютъ, и мало пріятны».
8 апреля Великое посольство прибыло в Митаву, столицу герцогства Курляндского, вассального к Речи Посполитой государства. В Курляндии было решено сделать первую длительную остановку. Здесь Пётр неофициально встретился с герцогом Курляндии Фридрихом Казимиром. Несмотря на неформальный характер, встреча была очень пышной. Местные иезуиты напечатали к приезду русского царя поздравительные орации на немецком, латинском и греческом языках. В них Пётр I прославлялся как победитель турок и покоритель Азова. Сочинения торжественно зачитывали участникам посольства. Далее посольство двинулось через Курляндию в Бранденбург, объехав стороной Польшу, где было междуцарствие.
В Либаве Пётр покинул посольство и морем отправился в Кёнигсберг, куда прибыл 7 мая после пятидневного морского путешествия на корабле «Святой Георгий» (отплытие 2 мая). В Кёнигсберге русский царь был радушно принят курфюрстом Бранденбурга Фридрихом III (который позднее стал прусским королём Фридрихом I). Так как Пётр I прибыл (видимо, по своему тайному сценарию) в Кёнигсберг инкогнито, поселили его не в городском замке, а в одном из частных домов на Кнайпхофе. Напомним – Кенигсберг – это Самбия, владения короля кимвров Видевута, легендарного предка Романовых.
18 мая состоялся официальный въезд в Кёнигсберг Великого посольства и его приём курфюрстом. Устроенная по этому поводу церемония была необычайно эффектной, продолжительной, даже грандиозной. Свою цель посещения Кёнигсберга русские послы сформулировали так: «подтверждение древней дружбы с целью общего для христианских государств дела — борьбы с Турцией». Но для Фридриха III борьба с Турцией представляла интерес лишь тем, что ослабляла соседнюю Польшу.
Через несколько лет после Великого посольства на острове Котлин в 30 километрах от Петербурга началось строительство крепостей. Проект их был утверждён лично царём и составлен по образцу крепости Фридрихсбург, которую Пётр осматривал в Кёнигсберге.
Следовавшее сухопутным путём посольство отставало от Петра, и прибывший 22 июня в Пиллау царь – в «образе бога Одина», конечно, не теряя времени, стал учиться артиллерии у прусского подполковника Штейтнера фон Штернфельда. Учитель выдал ему аттестат, в котором свидетельствовал, что «господинъ Петръ Михайловъ везде за исправнаго, осторожнаго, благоискуснаго, мужественнаго и безстрашнаго огнестрельнаго мастера и художника признаваемъ и почитаемъ быть можетъ».
Кроме изучения артиллерии, Пётр много веселился и развлекался. Но дело не ограничивалось одними развлечениями и учёбой. Как известно, курфюрст Бранденбурга Фридрих III Гогенцоллерн планировал объявить себя королём Восточной Пруссии, что позволило бы ему резко повысить свой статус в Священной Римской империи, что и было осуществлено несколько лет спустя. В преддверии этого события Фридрих предложил Петру заключить оборонительный и наступательный союз, однако царь ограничился устным обещанием военной поддержки. В составленном договоре речь шла исключительно о торговле — праве России провозить свои товары в европейские страны через территорию курфюршества, а Бранденбургу — в Персию и Китай по российской территории. Первая (тайная) встреча между Петром I и Фридрихом III состоялась 9 мая.
В Бранденбурге Петра больше всего волновал вопрос, касавшийся Польши. Во время Великого посольства в Речи Посполитой после смерти короля — полководца Яна Собеского началось междуцарствие. Кандидатов на престол было много: сын покойного короля Яна, Якуб Собеский, пфальцграф Карл, герцог Леопольд I Лотарингский, маркграф Бадена Людвиг Вильгельм, внук папы Одескальки, французский принц Франсуа Луи Конти, курфюрст саксонский Фридрих Август II Веттин и несколько польских вельмож. Главными претендентами были принц Конти и курфюрст Август. Отношения России к этому избранию были просты: кто бы ни был на польском престоле — всё равно, лишь бы до заключения общего мира с турками Польша не выходила из священного союза четырёх держав; поэтому Россия должна была противиться только одному кандидату — принцу Конти, потому что Франция находилась в дружественных отношениях с Османской империей и враждебных к Австрии. Польша с королём-французом легко могла подчиниться французской политике, и действительно, французский посланник заявил польским вельможам обещание султана заключить с Польшею отдельный мир и возвратить ей Каменец-Подольский, если королём будет избран французский принц. Так как это заявление очень усиливало французскую партию, то Пётр в посланном польским панам из Кёнигсберга письме заявил, что, если польские вельможи будут продолжать поддерживать принца Конти, то это очень сильно скажется на взаимоотношениях России с Речью Посполитой.
17 июня 1697 года совершились двойные выборы: одна партия провозгласила королём принца Конти, другая — курфюрста саксонского. Это ещё больше отразилось на внутреннем положении страны: противоборство двух враждующих партий только усилилось. Приверженцы Августа опирались на царскую грамоту, в их поддержку Пётр прислал ещё другую того же содержания; поэтому саксонская партия начала брать явный перевес. Чтобы поддержать Августа, Пётр выдвинул к литовской границе русское войско. Эти действия Петра позволили саксонскому курфюрсту вступить в Польшу и короноваться, приняв католичество. При этом он дал ему слово оказывать России поддержку в борьбе с Османской империей и Крымским ханством.
Добравшись 7 августа 1697 года до Рейна, Пётр I по реке и каналам спустился до Амстердама. Голландия давно уже привлекала царя, и ни в какой другой стране Европы тех времён не знали так хорошо Россию, как в Голландии. Голландские купцы были постоянными гостями единственного русского морского порта того времени — Архангельска. Ещё при царе Алексее Михайловиче, отце Петра, в Москве было большое количество голландских ремесленников; первые учителя Петра в морском деле, с Тиммерманом и Кортом во главе, были голландцами, много корабельных плотников из этой страны работало на воронежских верфях при строительстве кораблей для взятия Азова. Амстердамский бургомистр Николаас Витсен был в России ещё при царе Алексее Михайловиче и ездил даже на Каспийское море. Во время своего путешествия Витсен завязал прочные отношения с московским двором; он исполнял поручения царского правительства по заказу судов в Голландии, нанимал корабельщиков и всяких мастеров для России. Не останавливаясь в Амстердаме, Пётр уже 8 августа отправился в Зандам, небольшой городок, славившийся множеством верфей и кораблестроительных мастерских. На другой день царь под именем «Одина» - Петра Михайлова - записался на верфи Линста Рогге.
В Зандаме Пётр, по примеру языческого бога – чародея и оборотня, жил в деревянном домике на улице Кримп. После восьмидневного пребывания там Пётр перебрался в Амстердам. Через бургомистра города Витсена он выхлопотал себе разрешение работать на верфях Голландской Ост-Индской компании. Узнав о страсти русских гостей к кораблестроению, голландская сторона 9 сентября заложила на амстердамской верфи новый корабль (фрегат «Пётр и Павел»), над строительством которого трудились волонтёры, в том числе и Пётр Михайлов –«Один». 16 ноября 1697 года корабль был успешно спущен на воду. Одновременно была развёрнута деятельность по найму иностранных специалистов для нужд армии и флота России. Всего было нанято около 700 человек. Было закуплено и оружие.
Но не одним кораблестроением занимался Пётр в Голландии: он ездил с Витсеном и Лефортом в Утрехт для свидания с штатгальтером нидерландским Вильгельмом Оранским. Витсен водил Петра на китобойные суда, в госпитали, воспитательные дома, фабрики, мастерские. Пётр изучил механизм ветряной мельницы, посетил писчебумажную фабрику. В анатомическом кабинете профессора Рюйша царь присутствовал на лекциях по анатомии и особенно заинтересовался способами бальзамирования трупов, чем славился профессор. В Лейдене в анатомическом театре Бургаве Пётр сам принимал участие во вскрытии трупов. Увлечение анатомией в будущем послужило причиной создания первого российского музея — Кунсткамеры. Помимо этого Пётр изучил технику гравировки и даже сделал собственную гравюру, названную им «Торжество христианства над исламом».
Четыре с половиной месяца Пётр провёл в Голландии. Но хотел учиться и далее, в Англии. Здесь снова напрашивается легендарная ассоциация с Ясоном. Он отправился в опасное далекое путешествие, добыл Золотое руно и, вопреки козням врагов, остался жив. Однако погиб вернувшись на родину из-за тех же козней. И если Петр следовал этой легенде, то он должен был опасаться последствий. А они наступили и для него. 14 июля 1698 года состоялась прощальная встреча Петра I с императором Священной Римской империи Леопольдом I. Посольство намеревалось выехать в Венецию, но неожиданно из Москвы пришли известия о бунте стрельцов, и поездка была отменена. Для продолжения переговоров в Вене был оставлен П. Б. Возницын. На Карловицком конгрессе он должен был отстаивать интересы России. Однако из-за дипломатических просчётов русскому послу удалось добиться лишь заключения двухгодичного перемирия с Османской империей.
По дороге в Москву царь узнал о подавлении стрелецкого бунта. 30 июля 1698 года в Раве-Русской Пётр I встретился с королём Речи Посполитой Августом II. Общение двух монархов, бывших почти ровесниками, продолжалось в течение трёх дней. В результате возникла личная дружба и наметилось создание союза против Швеции. Окончательно тайный договор с саксонским курфюрстом и польским королём был заключён 1 ноября 1699 года. По нему Август должен был начать войну против Швеции вторжением в Ливонию. Назревал конфликт между Россией и Швецией, который впоследствии вылился в Северную войну 1700—1721 годов.
4
О том, как развивались события после возвращения Ясона в Иолк (Волос), источники рассказывают по-разному. Как пишут Диодор Сицилийский и Псевдо-Аполлодор, пока Ясон был в дальних странах, в Иолк пришла ложная весть, будто и он, и остальные герои погибли. Пелий, узнав об этом, решил уничтожить всю семью Ясона: Эсон по его приказу покончил с собой, выпив бычьей крови, Промах был убит, а вдова Эсона Амфинома бросилась на меч или повесилась. Предводитель аргонавтов, узнав об этом по возвращении, решил отомстить и использовал для этого волшебство жены. Медея, выдавшая себя за жрицу, рассказала дочерям Пелия, будто знает, как вернуть ему молодость: по её словам, для этого нужно было разрубить тело царя на куски и сварить в котле. Чтобы убедить царевен, Медея проделала это с бараном, который превратился в ягнёнка. Тогда Пелиады убили отца, разрубили и сварили, но он, вопреки их ожиданиям, не ожил. После этого дочери Пелия хотели покончить с собой, но Ясон, по данным Диодора Сицилийского, убедил их не делать это. Тем не менее, Ясону, пролившему родственную кровь, пришлось уйти в изгнание, а власть над Иолком досталась сыну Пелия Акасту.
Бунт стрельцов против Петра за царствование его сестры Софьи в 1797-1798 годах завершился страшной расправой молодого царя над бунтовщиками. Были пролиты реки крови. Погибли тысячи людей, многие из которых были расчленены, как коварный царь Пелий. Напомним: противоборство боярских кланов и вмешательство военных частей в государственную политику еще в 1682 году после смерти молодого царя Фёдора Алексеевича привело к династическому кризису. Престол должен был перейти к одному из братьев Фёдора: 16-летнему Ивану — сыну покойной царицы Марии Ильиничны (в девичестве Милославской), или 10-летнему Петру — сыну вдовствующей царицы Натальи Кирилловны (в девичестве Нарышкиной). В усилившей своё влияние Боярской думе были представлены две конкурирующие партии: сторонники Милославских и сторонники Нарышкиных. На провозглашение царём одного из братьев повлиял патриарх Иоаким, поддержав Нарышкиных и объявив Петра Алексеевича будущим правителем. Для Милославских избрание Петра могло означать утрату властных перспектив. Царевна Софья Алексеевна, сестра Петра по отцу, воспользовавшись недовольством стрельцов задержкой жалования и произволом начальства и опираясь на клан Милославских и бояр (в том числе князей Василия Голицына и Ивана Хованского), приняла деятельное участие в стрелецком бунте 1682 года с привлечением старообрядцев, также известном как Хованщина. В результате этого бунта в Москве утвердились Милославские, а Софья была объявлена регентшей при слабом здоровьем Иване и малолетнем Петре. Он вместе с матерью Натальей Нарышкиной перебрался в Преображенское, загородную резиденцию покойного царя Алексея Михайловича. Управление царевне помогал осуществлять её сподвижник, глава Стрелецкого приказа Фёдор Шакловитый. Правление Софьи Алексеевны при номинальном царствовании Петра I и Ивана V длилось семь лет, до 1689 года. Брак Петра с Евдокией Лопухиной 27 января 1689 года лишил Софью права законной опеки над младшим братом, и царевна была отстранена от власти.
После отрешения от власти в 1689 году царевна Софья Алексеевна жила до окончания стрелецкого бунта в Новодевичьем монастыре, занимая со своими прислужницами несколько келий, окна которых выходили на сквер на Девичьем поле. У монастырских ворот стояли караулы из 100 солдат Преображенского и Семеновского полков под командованием одного подполковника и двух капитанов. При ней находились кормилица, вдова Марфа Вяземская, две казначеи и девять постельниц. По распоряжению Ромодановского сестрам Софьи разрешалось передавать ей еду и разные вещи через их служанку.
Когда Петр уже подготовился к ответственной и грандиозной поездке - Великому посольству – ему поступил донос на заговор стрелецкого полковника И. Е. Циклера, друга И. М. Милославского, который принимал активное участие в событиях 1682 года. ( Иван Михайлович Милославский (1635 — 1685) — приближённый царя Федора Алексеевича, окольничий (1660), боярин (1677) и воевода из рода Милославских. Дядя Ивана Андреевича и Петра Андреевича Толстых. Представитель дворянского рода Милославских. Четвероюродный племянник боярина и царского тестя Ильи Даниловича Милославского. Четвероюродный брат Марии Милославской – жены Алексея Тишайшего). Под пытками он и его сообщники, бояре Соковнин и Пушкин, признались, что по приказу Софьи они планировали убить царя. Заговорщиков казнили. Их кровь стекала в открытый гроб на труп И. М. Милославского, специально вырытый из могилы, привезенный к месту казни на санях с впряженными свиньями и помещённый под плаху. И этот ужасный акт состоялся также по сценарию Петра и представлял своего рода жертвоприношение кому-то из языческих богов. Возможно, и Одину, тайному «герою» русского царя. После этого Петр все-таки отправился в Европу. Возможно, этот «опыт» прадеда использует Павел Первый после смерти его матери, Екатерины Второй – он велит вынуть из склепа гроб с телом своего убитого отца, Петра Третьего, и будет торжественно хоронить его вместе с матерью – супругой императора. А вскоре ужасная расправа постигнет и самого Павла, решившегося на страшный языческий ритуал, открывавший грехи усопших.
Управление государством на время своего отсутствия он доверил главе Посольского приказа боярину Льву Кирилловичу Нарышкину (родному дяде Петра), главе приказа Казанского дворца князю Борису Алексеевичу Голицыну и главе Приказа большой казны и Приказа большого прихода князю Петру Ивановичу Прозоровскому, предоставив им право принимать решения в военных, судебных и дипломатических («посольских») делах при достижении общего согласия. Они могли высочайшими указами предписывать воеводам полковым и областным, призвать военных («ратных») людей на службу, управлять перемещением войск, выносить решения по административным («тяжебным») и уголовным делам, не исключая государственных преступлений. Обеспечение безопасности Москвы поручалась ближнему стольнику князю Федору Юрьевичу Ромодановскому, командующему солдатскими полками Преображенского и Семеновского полков. 20 (10) марта 1697 года Пётр Алексеевич покинул Москву. Впервые в истории русского царства его правитель с посольством отбыл в европейские страны. На время своей поездки за границу Петр I отправил 6 стрелецких полков к устью Дона с боярином Шеиным, а остальные 3 стрелецких полка вместе с теми войсками, которые не участвовали во втором Азовском походе, были отправлены в армию князя Долгорукого: часть в Белгород, а другие в Севск и Брянск. Зимовавшим в Азове 4 полкам после смены их стрельцами во главе с боярином Шеиным, приказано отправиться в Великие Луки для присоединения к войскам у границы с Речью Посполитой под командованием боярина князя Михаила Григорьевича Ромодановского, которые собирались для возможного оказания военной помощи Августу. В результате в стрелецких слободах Москвы остались только семьи стрельцов. Караул несли поочередно полки: Преображенский, Семеновский, Лефортов и Бутырский.
Прибыв к месту назначения, стрельцы обнаружили, что условия для их зимовки созданы не были. На одном дворе должны были жить 100—150 стрельцов. 10 алтын и 4 деньги, выданных им на месяц, из-за высокой цены на хлеб хватило на две недели. Долгая разлука стрельцов с семьями была нарушением традиции, согласно которой стрельцы служили вдали Москвы только летом, а на зиму возвращались в столицу. Все это вызвало недовольство среди стрельцов, особенно, в 4 полках Фёдора Колзакова, Ивана Чёрного, Афанасия Чубарова, Тихона Гундертмарка, которые были оставлены сначала в Азове, а после смены их были отправлены в Москву. Новый поход для стрельцов был очень тяжёлым. Они самостоятельно тянули по рекам суда и везли пушки. В то время государственная казна была истощена, и жалование стрельцам выплачивалось нерегулярно, несмотря на то, что службу требовалось нести качественно и практически без отдыха. В Москве стрельцы из Разряда получили царский приказ — в столице не задерживаться, сразу направляться к границе в Великие Луки. Через некоторое время стрельцы получили и другой приказ, согласно которому их до места назначения должны были сопроводить подьячие из Разряда.
5
В марте 1698 года в Москве появились 175 стрельцов, дезертировавших из указанных ранее четырёх полков, находившихся в Великих Луках, и пятого «сборного» полка П. Головнина, состоявшего из стрельцов московских полков, направленного в Великие Луки в корпус Ф. П. Ромадановского, а потом — в Брянск для сопровождения хлебных запасов. На вопросы московских властей стрельцы отвечали, что «их братья стрельцы с службы от бескормицы идут многие», и указывали, что были посланы в Москву с челобитной о выдаче им жалования. Беглые стрельцы также собирались идти к главе Стрелецкого приказа боярину И. Б. Троекурову для того, чтобы спросить его, действительно ли плата стрельцам была уменьшена по распоряжению боярина Т. Н. Стрешнева. Ф. П. Ромодановский в письме к Петру писал, что стрельцы били челом в Стрелецком приказе «винами своими о побеге своем и побежали де ани от таго, что хлеб дорок». Из сохранившегося письма Ромодановского понятно, что просьбы стрельцов о выплате жалований были удовлетворены, им было выплачено 1 рубль 20 алтын каждому. После этого стрельцам было велено покинуть Москву 3 апреля. Но стрельцы укрылись в слободах и оттуда установили связь с царевной Софьей Алексеевной, находившейся в заточении в Новодевичьем монастыре. 4 апреля 1698 года против стрельцов были посланы солдаты Семёновского полка, которые при содействии посадских людей заставили беглых покинуть столицу. Прибывшие из Москвы «стрельцы-скороходы» подговаривали стрелецкие полки к восстанию. Среди них стали зачитывать два написанных царевной Софьей письма, призывавших полки к бунту и свержению Петра. Подлинность писем так и не была установлена. В войсках распространялись также слухи о том, что Пётр «онемечился», отрёкся от православной веры или вовсе умер в Европе (ну прямо, как Ясон в путешествии за Золотым руном, якобы погиб и развязал руки царю Пелию, который поспешил истребить его семью –Т.Щ.).
Царские воеводы предприняли несколько попыток договориться с восставшими. Утром 18 июня Гордон отправился в стан мятежников и пригласил стрельцов собраться, чтобы огласить волю воеводы Большого полка, говорившего от имени государя. В «Записках Желябужского» сообщается, что во время переговоров стрельцы кланялись Гордону и говорили, «мы де идем к Москве милости просить о своих нуждах, а не драться и не биться». Гордон, разговаривая со стрельцами, упрекал их в неповиновении, нарушении долга, верности, убеждал изложить свои требования «не мятежным скопом», а мирным путём. В ответ стрельцы заявили, что «или умрут, или пройдут в Москву», хоть на несколько дней, чтобы увидеться со своими семьями, а потом готовы идти, куда их направят. После неудавшихся переговоров Гордон приказал зарядить орудия и дал залп из 25 орудий. Сражение продолжалось около часа. После третьего залпа стрельцы стали разбегаться и сдаваться в плен. Гордон воспользовался паникой стрельцов и двумя батальонами занял лагерь восставших. Взятые в плен стрельцы были посажены в тюрьмы Воскресенского монастыря. Согласно донесению Гордона, в бою было убито 22 стрельца, ранено — 40. В войсках Шеина было ранено четыре человека.
Расследование и сыск по стрелецкому бунту можно разделить на несколько этапов. Первое следствие и казни были проведены незамедлительно в июне 1698 года в Воскресенском монастыре. Но возвратившийся из-за границы 25 августа Пётр I не был удовлетворён розыском, произведённым Алексеем Шеиным и Фёдором Ромодановским. Особенно царю не понравилось, что были быстро казнены непосредственные организаторы. C конца сентября 1698 года (по новому стилю) более 1700 оставшихся в живых стрельцов, участвовавших в бунте, стали привозить к Москве. Размещали их в окрестных сёлах и монастырях. 17 сентября стрельцов начали пытать в 14 «застенках» в Преображенском. 17 сентября, в день именин Софьи, началось новое следствие. Жёны, сестры, родственники стрельцов, служанки царевны Софьи также были подвергнуты допросам и пыткам. Пётр был убеждён в виновности царских сестёр и самолично участвовал в допросе Софьи. Однако она свою вину не признала, и компрометирующее письмо найдено не было. Мятежную царевну заточили в Новодевичьем монастыре, где она и скончалась в 1704 году.
В Москве казни начались 10 октября 1698 года. Всего было казнено более тысячи стрельцов, около 600 были биты кнутом, клеймены и сосланы. Пятерым стрельцам Петр I отрубил головы лично. Пять месяцев трупы казнённых стрельцов не убирались с места казни. Трупы трёх стрельцов, повешенных у окон кельи царевны Софьи, держали в руках челобитные, «а в тех челобитных написано было против их повинки». По одной из версий, Петр решил придать казни стрельцов устрашающей торжественности и велел вывозить осуждённых в чёрных санях, увитых чёрными лентами. Стрельцы должны были сидеть в санях по двое, а в руках держать зажжённые свечи. Лошади тоже должны были быть чёрными, а возницы — одеты в чёрные тулупы. Стрелецким жёнам и детям было предписано покинуть Москву. Запрещено было давать им работу или милостыню, вследствие чего члены стрелецких семей были обречены на голодную смерть. Дворовые места стрельцов в Москве были розданы или проданы Стрелецким приказом. В числе новых владельцев земель были видные государственные деятели петровского времени: Александр Меншиков, фельдмаршал Борис Шереметев, граф Фёдор Головин. Ряд стрелецких хозяйств был передан различным приказным и канцелярским служителям. Некоторое количество земель получили служащие гвардейских полков. Среди покупателей стрелецких участков были и купцы, ремесленники, священнослужители и даже сторожа. Следствие и казни продолжались до 1707 года и завершились казнью Артемия Маслова, одного из руководителей восстания, который летом 1698 года зачитывал (настоящее или подложное) послание к стрельцам царевны Софьи. В конце XVII — начале XVIII веков 16 провинциальных стрелецких полков, не участвовавших в восстании, были расформированы, а стрельцы были разжалованы в простые солдаты, с семьями высланы из Москвы в другие города и записаны в посадские.
Историк Николай Костомаров писал о казнях: «Снова потом происходили пытки, мучили, между прочим, разных стрелецких жен, а с 11 октября до 21 в Москве ежедневно были казни; четверым на Красной площади ломали руки и ноги колесами, другим рубили головы; большинство вешали. Так погибло 772 человека, из них 17 октября 109 человекам отрубили головы в Преображенском селе. Этим занимались, по приказанию царя, бояре и думные люди, а сам царь, сидя на лошади, смотрел на это зрелище. В разные дни под Новодевичьим монастырем повесили 195 человек прямо перед кельями царевны Софьи, а троим из них, висевшим под самыми окнами, дали в руки бумагу в виде челобитных. Последние казни над стрельцами совершены были в феврале 1699 года».
6
Можно понять, как сильно был раздосадован Петр Первый, которого предали, опозорили и унизили в собственной стране во время его важнейшего дипломатического вояжа в Европу, который, к тому же, по сути был его личной шпионской вылазкой накануне планировавшейся Петром войны со шведами за исконные земли видевутовичей, открывавшими России окно в Европу. После возвращения из Великого посольства царь начал готовиться к войне со Швецией за выход к Балтийскому морю. В 1699 году был создан Северный союз против шведского короля Карла XII, в который помимо России вошли Дания, Саксония и Речь Посполитая во главе с саксонским курфюрстом и польским королём Августом II. Движущей силой союза было стремление Августа II отобрать у Швеции Лифляндию. За помощь он обещал России возврат земель, прежде принадлежавших русским (Ингерманландии и Карелии). В 1700 году началась Северная война; (Великая Северная война;, Двадцатилетняя война;) — война, фактически длившаяся с 1700 по 1721 год между Шведским королевством и коалицией государств Северной Европы (в том числе Саксония, Русское царство, Датско-норвежское королевство, Речь Посполитая и др.) за обладание прибалтийскими землями и господство на Балтийском море и его побережье, закончившаяся поражением Швеции, навсегда утратившей статус великой державы. С окончанием войны в 1721 году Российское царство юридически закрепило за собой возвращенный выход к Балтийскому морю, утраченный по условиям Столбовского мирного договора со Шведским королевством от 27 февраля (9 марта) 1617 года, получила Эстляндию с островами и Лифляндию, установила протекторат над Курляндией. В 1721 году в Европе возникла новая империя — Российская, преобразованная из Российского царства и обладающая мощной регулярной армией и флотом. Столицей Российской империи стал город Санкт-Петербург, расположенный у впадения реки Невы в Балтийское море. По сути, на эту войну у Петра ушла вся его жизнь – от начала и почти до конца царствования.
Но хватало царя и на великие мирные дела. И некоторые из них словно были связаны с древними легендами. К примеру, в 1708 году некоторые оброчные крестьяне села Кимры Тверской губернии заключили соглашение с канцелярией императора Петра I на поставку для нужд армии нескольких тысяч пар обуви (сапог и башмаков), кожаных мундиров и сёдел в течение нескольких лет. Пленный шведский офицер Страленберг, проезжавший через Кимры, в 1710 году писал: «В Кимрах находятся лучшие портные, сапожники, известные по всей России». Учеными установлено, что в этих местах жило древнее племя кривичей, возможно, потомков кимвров – народа короля Видевута. Едва ли было случайностью, что Петр именно здесь решил развивать обувную промышленность и прислал сюда хороших мастеров для начала. И дело пошло. В сапогах кимров побеждали в войне со шведами солдаты Петра и в войне с Наполеоном - солдаты Александра Первого, который, как и Петр, охотился за историческими артефактами, «талисманами национальной удачи».
С походом героя Ясона за Золотым руном можно сравнить не только Великое посольство Петра Первого, но и его деятельность по развитию овцеводства в России. Вот что пишет М.И. Селионова в своей замечательной монографии: "Из истории Российского овцеводства и его научного сопровождения", изданной в Москве в 2017 году: "Впервые при нем российское овцеводство стало государственным делом в начале XVIII в. Это было обусловлено тем, что Россия начала утверждать свою государственную мощь выходом к Балтийскому морю, а в дальнейшем и к Черному морю. Нужна была сильная армия, одетая в добротную одежду из облегченного сукна. До Петра I в России разводили овец с грубой шерстью, которая шла на изготовление толстых сукон и других шерстяных изделий. Российские овцеводы поставляли в Западную Европу овечью шерсть, овчины и юфть (выделанную кожу). В те времена экспорт овечьей шерсти из России был очень прибыльным, что подтверждает большой интерес к нему голландских негоциантов. Так, 18 января 1671 г. голландцам Брунсу и Любсу дана была привилегия на закупку овечьей шерсти во всем Российском государстве и на вывоз ее за границу в течение 12 лет. Продавая шерсть за границу, Россия постоянно нуждалась в сукнах более высокого качества и закупала их в той же Западной Европе. Особенная необходимость была в сукнах для обмундирования армии, и Россия вынуждена была приобретать их на весьма невыгодных условиях. Поэтому Петр I с самого начала своего царствования обратил особое внимание на развитие овцеводства и сукноделия.
В 1709 г., будучи в гостях у изюминского сотника Данилы Данилевского, император подарил ему для разведения пару шленских овец, вывезенных из Шлезии (Силезии), и взял с него слово, что он будет их разводить. Впоследствии сотник Данилевский в двух селах Черкасской области, Лебяжье и Пришибе, организовал завод «Императорских шленских овец». Первые распоряжения Петра I были направлены на обеспечение суконных заводов российской шерстью. В 1711 г. отменена бартерная и введена денежная торговля шерстью и сукнами, в 1712 г. введена продажа поярковой шерсти суконному двору по свободным ценам, с 1714 г. сбор шерсти включен в налог. Чтобы оградить отечественное сукноделие от заграничной конкуренции, указывалось: «…сукно на мундиры покупать у русских и не по подрядам». В 1816 г. приказом сената нанятых капитаном Норовым в Польше и Силезии 40 суконных дел мастеров и овчаров распределяют на суконные фабрики Москвы, 9 в Ярославскую, Киевскую, Азовскую и Воронежскую губернии для обучения населения разводить овец и рационально снимать с них шерсть.
Петр I заботился не только о развитии овцеводства, но и о сбыте шерсти, для чего поощрял устройство суконных фабрик. Для производства шерстяных тканей для армии и гражданского населения России в 1720 г. русский император организовал суконную компанию из московских и санкт-петербургских купцов, которой отдал Московскую суконную фабрику и выделил 30 тыс. руб. на три года без процентов. В 1720 г. в ряде регионов России с участием приглашенных из-за границы овцеводов были организованы овчарни, а овец, разводимых на этих овчарнях, было приказано раздавать богатым землевладельцам, независимо от того, желают ли они заниматься овцеводством, или нет. Землевладельцы, получившие овец, обязывались их разводить, оставляя приплод себе, а шерсть продавать на суконные фабрики. По мнению Петра I, для разведения мериносовых овец, вывезенных из Испании, больше всего подходила Малороссия, потому что «Малую Россiю Богъ благословилъ, паче иных краевъ Нашего государства, способнымъ воздухом къ размноженiю овецъ и доброй шерсти…». Император лично от себя рассылал мериносовых овец крупным малороссийским землевладельцам с требованием заняться их разведением. В 1724 г. в помощь овцеводам были направлены разработанные А. Новосильцевым, Ю. Гагариным, С. Шейдяковым и С. Есиповым указания (регулы) по содержанию испанских мериносов. Регулы предписывали: «Овцы, которые имеются в Малой России у обывателей, перебрать и выбрать шерсть белых. К таким овцематкам в свое время подпускать баранов с овчарных заводов, которые дадутся от Коллегии мануфактур. Баранов домашних, которые раньше были, удалить и к тем белым маткам не допускать. Подобрать людей и учеников-малороссов, коим указать, как содержать овец. Выделить учеников и баранов майору Кологривову, который овчарнями-заводами ведает. Согласно указу за тех баранов платить по пол-алтына; а если кто платить не захочет, то брать с тех тамошними баранами тем же числом в замену. Заводить баранов из Шленска, чтоб время от времени добрая шерсть укоренялась, а кто имеет черных и серых овец, чтобы они со временем переведены были. Если будут приплодные овцы белые, их пускать на расплод, а прежних овец серых и черных использовать всякому хозяину в расход по своему усмотрению. Иных овец (приблудных) равным образом, как и других малороссийских, всяк в своей власти иметь может. Всем обывателям, кто имеет сколько овец, по числу их построить загон для скота теплый, где есть лес – рубленый, а где леса скудно – плетен и вымазанный глиной для тепла или иным чем, что способнее: только бы были зимой теплые. Как наступит зима, то держать их в тех загонах для скота и зимой во двор выпускать дважды или трижды на день, когда сено закладают. Летом выгонять в поле, как солнце всходит, а пригонять на заходе солнца, а в непогоду не выгонять и держать в загонах для скота. Овец стричь по два раза в год, в мае (в первых числах) да в сентябре месяце, и ту шерсть разбирать; весеннюю отдельно, а поярковую отдельно, употреблять ее в продажу и на домашние расходы по своему усмотрению, только за границу не пускать и не продавать. Пасти овец на тех же местах, на которых прежде паслись, только на болото не пускать, а зимой в холодные дни давать сена, если есть, по четыре раза, а в теплые дни по три раза в сутки. Соль давать зимой, ежели имеет кто, в день по разу; а ежели довольства не имеет, два раза в неделю, а летом всякий день по одному разу. Чем чаще давать соль, то шерсть будет лучше и овцам здоровее; а когда бывает мокрота зимой метеличная, а летом дождевая, тогда соли не давать и иметь в том прилежание. А когда овцы заболеют, в таком случае давать им соль с перегнанною смолою, здесь же мешать уксус и горилку. Например, на тысячу овец по четыре кварты, так же и ячменной муки, которой надо будет на тысячу овец по две четверти, а когда бывает чесотка или раны, мазать чистым дегтем, когда в них и черви бывают. Баранов некладеных (некастрированных) отлучают от овец с последних чисел февраля, а пускать с овцами с 20 октября. Овец доить не возбраняется».
Петр I убеждал, что от разведения овец по регулам должна быть «…надежда верная всем обывателям в такой мере, что прежнюю шерсть рунную продавали пуд по два рубля и две гривы, то шерсть, которая из овечьих заводов продается на суконное дело, по одиннадцати золотых и побольше будет. А между рунной и малороссийскою шерстью есть немалая разница в цене». Царь писал в город Нежин (Черниговская область) полковнику П.П. Толстому: «...чтобы малороссийские жители содержали овец своих по регулам, смотрели крепко, дабы наше повеление было исполнено, а ежели не будет – все будет с вас взыскано». От землевладельцев требовался отчет о содержании животных в соответствии с указаниями. Полученную от овец шерсть они должны были продавать на отечественные суконные фабрики, организованные Петром I «для пользы всего Нашего государства», а деньги за полученную шерсть оставлять себе. Таким образом, это была первая государственная поддержка овцеводства. По приказу, подписанному 15 июня 1724 г. Петром I собственноручно, для обучения малороссийских овцеводов содержанию мериносовых овец на государственном жалованье содержались специалисты (овцеводы). Губернаторы и воеводы под страхом личной и имущественной ответственности обязаны были в срок направить указания по содержанию овец в поместья, подготовленные от лица императора к их разведению. В случае неисполнения указаний императора и гибели животных, нерадивые заводчики, получившие овец для содержания и разведения, признавались изменниками и помещались в Петропавловскую крепость. Петр I осознавал, что без применения крутых мер и решительных действий нельзя было рассчитывать на успех в развитии овцеводства, учитывая недостаток опыта и знаний в вопросах разведения овец.
Ведать овчарнями в Малороссии поручено было Макару Кологривову. Его с двумя молодыми дворянами – Деревецким и Волчковым, и дворянами, которые уже имели овец – Протасовым и Реутовым, в 1725 г. направили в Силезию «для достоверного усмотрения и обучения российского народа, как там овец в летнее время содержат и довольствуют и шерсть в дело употребляют». По возвращении Макару Кологривову даются в распоряжение 30 племенных овчарен. В эти овчарни привозились бараны из Шленска (немецкой Силезии), причем приобретение этих баранов мотивировалось следующими соображениями: «...щоб час от часу добрая шерсть укоренялась и щоб чорни вувци были переведены». К Макару Кологривову посылались в овчарни ученики для обучения уходу за овцами. Решительность и настойчивость Петра I принесли значимую пользу. В 1728 г. в Малороссии было 130 овчарен улучшенных овец. После смерти Петра I российское правительство также уделяло много внимания вопросу совершенствования российского овцеводства. В период царствования Анны Иоанновны в Малороссию были направлены иностранные овцеводы с целью поддержки и развития созданных овцеводческих заводов. При императрице Елизавете Петровне началась работа по улучшению овцеводства в Тамбовской, Пензенской, Сибирской губерниях и на Украине путем завоза мериносовых овец из Германии. Заботы о русском овцеводстве продолжила Екатерина II. Она велела выписать из Германии несколько партий племенных баранов для Тамбовской, Пензенской и Симбирской губерний, а также приказала организовать в Таврической губернии завод испанских овец. Екатерина II поручила наблюдение за распространением тонкорунных овец в России Петербургской академии наук. Вельможи и сановники, получившие в дар громадные поместья в Малороссии и Новороссии, желая угодить императрице, начали разводить мериносовых овец и завозили в свои имения мериносов из Испании и Саксонии. Для переработки шерсти этих овец в Екатеринославле и других местах были построены суконные фабрики".
7
Сейчас в России выращивают 28 видов высокопородных овец. На сегодняшний день в России насчитывается более 23 миллионов овец и коз. Можно сказать, потомки кривичей воздали дань богу Криосу-барану в полной мере и получили свое «Золотое руно».
Царь многим казался и сегодня кажется довольно странным человеком. Не только потому, что рядился в одежды простолюдина. Едва ли кто-нибудь может разгадать странное желание Петра вывести породу людей-карликов. А ведь он мечтал не о маленьких человечках, а совсем о другом, о том, что связано с богом Одином. Точнее – с его копьем Гунгнир. Копьё было изготовлено двумя карликами-свартальвами, сыновьями Ивальди (в некоторых источниках упоминается гном Двалин), чтобы показать богам мастерство подземного народа. Однажды Локи, названный брат Одина, отрезал у Сив её золотые волосы. Сиф — в германо-скандинавской мифологии богиня плодородия, супруга Тора, жительница Асгарда. Считалась второй после Фрейи по красоте. Известна волшебными золотыми волосами. По легендам, Локи из зависти к Тору прокрался к спящей богине ночью и остриг её наголо. Тор, узнав о случившемся, сразу догадался, кто мог так поступить с его супругой. Он готов был убить Локи, но тот поклялся исправить совершённое. Локи отправился в страну гномов к сыновьям Ивальди (иногда упоминается гном Двалин), славившимся кузнечным мастерством. Гномы, услышав просьбу Локи, обрадовались. Им уже давно хотелось показать асам своё необыкновенное искусство. Волосы, выкованные гномами, были описаны следующими словами: «Длинные и густые, они были тоньше паутины, и, что самое удивительное, стоило их приложить к голове, как они сейчас же к ней прирастали и начинали расти, как настоящие, хотя и были сделаны из чистого золота». Так Сиф получила свои золотые волосы.
Заодно гномы изготовили корабль Скидбладнир и копьё Гунгнир. Затем Локи поспорил с гномом Брокком и его братом, королем гномов Эйтри, что он не сможет не выковать сокровищ, подобных тем, что были изготовлены сыновьями Ивальди. Эйтри выиграл спор, изготовив вепря по имени Гуллинбурсти, что значит «Золотая Щетина» (другое его имя — Страшный клык), кольцо Драупнир и молот Мьёльнир. Корабль Скидбладнир и вепрь Золотая Щетина достались Фрейру, золотые волосы — Сив, Мьёльнир — Тору, кольцо Драупнир и копьё Гунгнир — Одину. Оно обладало волшебным свойством поражать любую цель, пробивая самые толстые щиты и панцири и разбивая на куски самые закалённые мечи: «Тогда Локи отдал Одину копьё Гунгнир, Тору — волосы для Сив, а Фрейру корабль Скидбладнир. И он объяснил, в чём суть тех сокровищ: копьё разит, не зная преграды, волосы, стоит приложить их к голове Сив тотчас прирастут, а кораблю Скидбладниру, куда бы не лежал его путь всегда дует попутный ветер…».
Знаменитый меч Сигмунда Грам, рубящий даже камень, сломался о копьё Одина, который приняв вид человека в синем плаще (Один часто принимал такие обличья), пришел на поле битвы помочь конунгу Люнгви, сражавшемуся против Сигмунда и Эйлими: «А когда продлился бой тот некое время, явился на поле том человек в нахлобученной шляпе и синем плаще; был он крив на один глаз, и в руке у него — копьё. Этот человек выступил навстречу Сигмунду-конунгу и замахнулся на него копьём. А когда Сигмунд-конунг ударил изо всей силы, столкнулся меч с копьём тем и сломался пополам на две части». Также Один дал своё копьё Дагу для убийства Хельги, сына Сигмунда. Даг пронзил Хельги копьём в роще Фьетурлюнд.
В Рагнарёк Один выйдет с копьём Гунгнир биться с Фенриром, и будет им проглочен: «Впереди едет Один в золотом шлеме и красивой броне и с копьём, что зовется Гунгнир. Он выходит на бой с Фенриром-волком… Волк проглатывает Одина, и тому приходит смерть».
Вот о каком народе мечтал Петр Первый – о великих мастерах, которые, подобно гномам (карликам) из волшебной страны, могли творить чудеса. И хотя это желание русского императора можно сравнить с детской мечтой, он находил мастеров в особенных местах России. Это касается и сапожников из Кимр, и овцеводов из Малороссии, и даже Михайлы Ломоносова(пригретого Романовыми) из Архангельска с его непонятной и головокружительной научной карьерой, чья мать – уроженка Николаевских Матигор (сегодня Холмогорский район Архангельской области), на территории которых есть деревня Хетка. И переводят это слово – как что-то маленькое. Маленькое от чего – от древней Хеттии? Возможно, и тут жили древние предки кривичей-славян, славяне-хетты. И из таких «тайных» мест Петр Первый ( да, видимо, и другие Романовы) подбирали людей, надеясь получить таланты, которые передавались на уровне генов от древних богов.
Еще одну примету бога Одина Петр Первый «исповедовал» истово – это винопитие. Ряд источников (в частности, «Сага об Олафе Святом») намекает на то, что Один никогда не ест, а живёт лишь тем, что пьёт мёд, брагу или вино. В Младшей Эдде (Видение Гюльви) Снорри Стурлусон пишет "О еде эйнхериев и Одина": «Тогда Ганглери спросил: «А сам Один, ест ли он одну пищу с эйнхериями?» Высокий говорит: «Всю еду, что стоит у него на столе, он бросает двум волкам — они зовутся Гери и Фреки и не нужна ему никакая еда. Вино — вот ему и еда и питье». «Пьянство Одина» Петр возвел в культ в России, как известно, приучая пить горькую каждого, кто попадался ему под руку. Более того, в Москве, до переезда в Петербург, он создал известный дурной славой «Всепьянейший собор», своего рода реалистический театр, в котором готовил церковную реформу в стране самым изуверским способом, осмеивая церковников и православные традиции, за что и получил от них прозвище антихриста.