Сиреневый вечер сменила лиловая ночь,
бессильна пред нею заката червонного мощь.
Меж бурых стволов заклубился, мерцая, туман...
В пруду обмелевшем твоё отраженье – обман.
В дремотном саду воцарились покой, тишина.
Никто, никогда не окликнет меня – не нужна.
А в час предрассветный откроется путь предо мной,
и дождь долгожданный рассыплется над головой.
C тропинки заветной сойду невесомо-легко.
Что было – то было... И нет впереди никого.
* * *
В темноликой чаше неба
плыли птицы, исчезая
в золотой кайме заката
необъятной...
Так и мы уходим в небыль
всё, чем жили, забывая.
Перезвон звучит набатный...
Невозвратно.
* * *
Вечереет. День пропал куда-то,
тени гуще и плотней легли,
золочёный поясок заката
обозначил горизонт вдали...
На веранде самовар пузатый,
закипая, весело шумит,
ловко пододвину чашку брату
старую, из детства – без обид.
Пирогов отведай – объеденье,
и ватрушек – тоже хороши!
День для нас особый – день рожденья,
угостить стараюсь от души.
Горизонт расплавился в закате,
время истекает для утех...
Мы всё те же, и не виноваты,
что давно невидим ты для всех.
* * *
Ты снился мне в неверный Час Быка.
Стремительно летели облака
за горизонт, что чуть заметно, тлел
угольями в беззвёздной, чёрной мгле,
а стелющийся понизу туман,
мир искажая, нёс в себе обман.
Привиделось – на стареньком крыльце
родного дома мы сидим вдвоём,
о детстве вспоминаем, об отце,
чью мудрость лишь теперь осознаём,
о маме, что была светлее дня,
чья доброта, приветливо маня,
дарила всем уютное тепло.
Ах, много дней незримо утекло!
Ты снился мне в неверный Час Быка.
Лежала на плече твоя рука,
но холодна, как лёд, она была,
и тишина, звенящая, цвела,
не дозволяя разомкнуть уста...
Ты снился мне, я знаю, неспроста.