Прислушиваюсь: точно - тишина,
Тяжелых сов шуршащие крыла.
Над этим всем - и бледная луна,
И недосказанность, и прошлые дела.
Возможно, я оглох иль оглушен,
Возможно, и не жив, и не здоров.
Мне отчего-то стало хорошо,
Как будто первый раз хватило слов
Сказать, распутать бабушкину нить,
В клубок скатать, сломать веретено,
Которое нам запросто винить
В том, что до смерти колется оно.
На самом деле, сам себя порол,
Искал, где боли встретится предел,
Мешал, как в детстве, с пивом димедрол,
И допоздна над виршами сидел.
Теперь конец* котенку моему,
Астрал и схима, лавка у дверей
Подъезда. До свидания, Му-Му,
Придется стать и чище и добрей...