Я не летала над бездной, но знаю, как надо.
Мне почему-то известно, как ходить по нити каната.
В каждой молекуле воздуха – танец эквилибриста.
Ты не танцуешь? А зря: я – близко. Близко.
Есть ли в тебе пружина, чтоб я не упала? Или рессора?
Я бы тебе служила рабыней из Царства лесного.
И преклонялось бы перед тобой всё моё древо.
Ветер? Нет, Ангел трубой пугает: заносит влево.
…Ноздри горных вершин – дыхание чёрного дога.
Ты никуда не спеши: мне танцевать ещё долго:
В полной свободе экстаза быть одинокой – резонно.
Я отрываюсь, хватайся за край комбинезона:
Рухнем на Землю, где каждый – кум королю.
Если не разобьёмся, тебя на века полюблю.
Ты мне ответишь взаимностью, – чар колдовских не без.
Что же ты медлишь? Ангел упрям: низвергает меня с небес.
…Это не просто шаг – это сильный и тонкий ход.
В мельнице ветра – душа, растерявшийся Дон Кихот.
Вниз улетает балласт, отрываются сном бретели.
Бездна открыта для нас: обними. Полетели!
Правда всегда окрашена ложью-хной, как ночью – утро.
Ложь этой сказки соткана мной, колдуньей ультра.
Танец окончен. Я в горло ему вцепилась и унесла.
Это моя высочайшая милость в расцвете сил. И зла.