Погрузишь насыпью свои печали
В большие трюмы, балкеры тоски,
Безмолвные, седеющие дали
Сжимают неба строгого виски...
Наружу жало выставляют зыби,
Свистками наполняется валун,
Ты можешь небо сердцем тощим выпить,
Вонзая в море огненный гарпун.
Ты можешь все, отдав свою кручину,
Без тары погрузившись в полутьме,
Над морем скорби тонкая лучина,
Простая дранка в призрачной руке.
Бледнеет синь под паром изможденным,
Идут суда с протухшей суетой,
Ты можешь все, грустинкой побежденный,
Пробитый неуместной запятой.
Тебе легко, как капельке молочной,
Боталом оглушен земной нарыв,
Плывет земля с печалью непорочной,
Собой вселенною навек прикрыв.
Ты можешь все как умерший правитель,
Как цезарь из забытых древних книг,
Под рудным маревом разбитая обитель.
Без тары ссыпанный в могилу Миг...
Тебе легко, без сердца и без духа,
Неистощим на выдумки наш Мрак,
Кромсая синеву из горя-моря-пуха
Плывет в Безмолвье царский саркофаг.
Ты можешь все, сегодня, даже завтра,
В заветном Древе вырезая жалкий крест,
Поставив все на прорванную карту,
Ты вновь один как стержень или перст.
Гуляет по опушке бездны ветер,
Сам ангел отшатнулся от земли,
Ты можешь все, покуда солнце светит
В давно остывшие сердец угли...
Покуда кто-то шаром страсти вертит
На гранях полупризрачной Любви...