Тихой воде ты не верь, что влечёт,
Я лишь остуду прошу над свечой..
Бабочки нет, ей ведь крылья сожгли,
В небе кружась, сизым пеплом легли.
Кровью запачкан тиран, да и сам
Стал обездолен, нажив себе шрам.
Предан огню был, теперь уже нет,
Жаль, что таков справедливый сюжет.
Взвыв от тоски и лишив себя сна,
Всё о бархАтке той сходит с ума..
Бабочке той, что сгорела дотла,
Бражнице той, что хотела тепла.
Душу кляня и в скорбях износясь,
Жизнь палача так протяжно рвалась.
В самозабвении день ото дня,
Скрип экзистенции - как простыня.
Прожит последний злосчастный рассвет,
Слышно, как сорван тревожный куплет,
Вмиг во хмелю из окна он стремглав..
Только не насмерть, а бражником став.
Чудом ночным не сорвавшись, взлетел,
Крылья нежданно палач возымел
(Видно таков за расплату удел).
Взмыл мотыльком лишь за чёрствый свой нрав,
С бабочкой той злую шутку сыграв.
Бабочек нет - упорхнули на юг,
Здесь мотыльку станет серо вокруг.
Сердце взойдёт высоко на закат,
В богом забытый, свой эго-чердак.
Бабочек нет, изнутри лишь дыра
Чёрной романтики по вечерам..