Не сексуально озадаченный,
не аутсайдер, вроде, нравственный,
и не латентный сексопат,
я, – чувством искренним прихваченный,
на жест готовый щедро-царственный,
для дам – жалельщик и собрат!
Не зря ж завещано, зазубрено:
мол, «возлюби» (покрепче) «ближнего»!
Мной, в одобрение того,
немало девушек возлюблено –
с Востока Дальнего до Нижнего.
Себя ж – ни раза одного.
Да и на кой мне? Себялюбие –
удел лишённых внешней нежности,
влечения со стороны.
Приязнь – не средство, не орудие,
не токмо грёзы о промежности
и не вопрос её цены!
Святош, «борцов» за целомудрие,
уж повидал! а их сентенции
расслышав, смог закон открыть:
«кто громко мозг моралью пудрили, –
втихую, сами извращенцами
не отказались бы побыть».
Ну, разве ж это озабоченность –
к любвеобильности наклонности?!
Предвзятость тоже сплошь верна:
на баб лишь, вся моя заточенность
устремлена без ложной скромности!
на мужиков же – ни хрена...
Стабильно будучи Мужчиною,
познал на массовом примере я:
нормальный с виду паренёк, –
вдруг предстаёт смурной скотиною,
шаблоном злобы, лицемерия,
умом не близок, не далёк.
Иное дело – сущность женская:
загадки, таинства, курьёзности,
мечты про принцев и балы.
Но, «простота» ли деревенская,
иль полусветские стервозности –
всегда простительно милы!
Менять привычки – крайне хлопотно.
Не густо мне для счастья надо ведь,
когда порыв свой утолю…
Смиренно, ласково, безропотно,
я соблюду, пойду-ка, заповедь –
кого-нибудь, а возлюблю!