Была весна, я уходил домой
Оставив за спиной тюрьмы решетку.
Свобода что-то сделала со мной,
Коль повлияла даже на походку.
Ручьи сошли с ума, как гром журча.
Воздух пьянил почище алкоголя.
А воробьи приветствия шепча
Мне объясняли, что такое воля.
Играло солнышко и я почти ослеп
От водопада вдруг нахлынувшего света.
Ведь десять лет сдавал мне угол склеп
В жестких условиях,увы, нейтралитета.
Подошвы древние затасканных штиблет
Так осторожно обходили лужи.
А мне казалось их счастливей нет
Быть не в периметре, а собственно снаружи.
Руки дурачились отвыкнуть не успев
Быть за спиной в замке перед допросом.
И то, что раньше вызывало гнев
Теперь не стоило "бычка" от папиросы.
Я улыбаясь шел, планируя уже,
Как мама будет плакать, Бога ради!
Но жизнь другой подкинула сюжет,
Где с подворотни тень метнулась сзади.
В спину толчок и под лопаткой нож
Усугубил мой выход из неволи.
Достали все-таки, стервятники,ну что ж...
Поздно менять к бессмертию пароли.
Не представляю сколько время утекло,
А я лежал в весенней снежной жиже.
Хотелось пить и все внутри пекло
К чужому миру придвигаясь ближе.
А что потом? Не помню, хоть убей.
Последнее, что память удержала:
На мне сидящий бедолага-воробей,
Птенец нахохлившийся и воображала.
День завершился, впрочем, как и жизнь
Срок отсидевшего по полной, гражданина.
Бывает так, неволя лишь кружит,
А вот свобода бьет смертельно в спину.