Я брел по тесным улочкам, задыхаясь
От смрада тел, сгнивавших заживо,
И в море смерти тонул, содрогаясь,
Жизнь заклиная остаться вкрадчиво.
Крысиный визг из разорванной плоти.
В ошметках грязного сумрака — тысячи
Кроваво-желтых червей или соты
Нарывов гнойных, что верой не вылечить.
А небо рдело пожарами бывших людей,
Ставших пеплом, развеянных по ветру.
У спасителей наших улыбка страшней,
Чем оскал и корыстность их помыслов.
У белых воронов с факелами много работы.
Средь вил — нет рук, протянутых умирающим.
Тем скорбным вечером, кажется, — в субботу,
Я сам пропал: так и умер незначащим.
март 2021