Он был талантлив несомненно,
Он был нездешний, был иной;
Стихи его из книги первой
Всех изумили глубиной.
Была в них страстность и певучесть,
И боль, и русская тоска...
Всего сполна. Поэта участь
Казалось будет высока.
Всё, что задумал он, свершалось,
И славы он познал елей.
В итоге: ранняя усталость
И две морщинки меж бровей.
В нем видели уже пророка
Интеллигенты всех мастей,
В нем от пророка было много,
Он только не любил людей.
- За что же их любить, ей-богу?
Завистливы и так скучны,
Слова и мысли их убоги:
Ни взлета нет, ни новизны.
К поклонникам, к речам их льстивым,
Не чувствовал он ничего,
Ах, гениальная Марина
Одна бы поняла его!
Но снисходил он к девам юным,
Любил безумие страстей,
Вино и свет дорожки лунной,
Мерцанье свеч, игру теней.
Любил банкеты!
Где поэты? - он вопрошал,
- Их больше нет!
Читалось между строк при этом:
- Лишь Я один, лишь Я - поэт.
В одном себе ища опору,
Так жил он - холостым, хмельным.
Шли годы... Ныне ж плакать впору:
Поэт вдруг стал глухонемым.
Никто не знает, - что случилось?
Теперь - угрюм и одинок.
Такая притча получилась.
Друзья мои, храни вас Бог!