… приветствую бессмертную!
Виктор Гюго
Говорят, что самое интересное время – это экзамены в институте. И вот почему: одних они удивляют и озадачивают вопросами, других веселят и удивляют ответами.
Однажды я с однокурсницей Верой перед экзаменом шла по коридору к аудитории, около которой было скопление студентов, готовых сдать экзамен по зарубежной литературе. Впереди нас шли преподаватели и о чём-то беседовали, не обращая ни на кого внимания.
Мы невольно прислушались к разговору, шагая осторожно за ними. Один из них был наш сегодняшний экзаменатор. Он горячо доказывал своему коллеге о задаче воспитания молодых:
- Изменить свою сущность нельзя, можно лишь направить ко благу различные особенности характера, даже недостатки, - в этом и заключается великая тайна и великая задача воспитания.
- Как ты такое постиг? Это твоё умозаключение? – удивился идущий с ним преподаватель иностранных языков.
- Нет, не моё, но я согласен с тем, кто это так ясно высказал.
Дальше мы ничего не слышали, потому что они зашли в преподавательскую. А мы приостановились невольно у окна коридора.
- Нужно записать то, что сейчас слышали, - предложила Вера.
Наш преподаватель, в разговорах с кем-либо использовал цитаты и афоризмы произведений многих писателей, зная их наизусть, мы подумали, что это нам сегодня пригодится и стали вспоминать услышанное. Не дословно, но записали, а подойдя к группе своих однокурсников, поинтересовались, кто встречал эти слова в литературе и чьи они, озадачив всех. Никто ничего не вспомнил, кроме одного отличника-студента с феноменальной памятью по прозвищу Экстрасенс. Он подумал и, хитро улыбаясь, сказал:
- Жорж Санд. Это из «Консуэло». Ждите теперь неприятностей, если не читали.
Нам хотелось расспросить у нашего отличника хотя бы что-нибудь о Жорж Санд, но к аудитории неожиданно для всех подошёл и поздоровался сразу со всеми стоящими здесь наш преподаватель:
- Ну что ж, заходить будете по одному, отвечать без подготовки (он посмотрел на наручные часы) и, думаю, закончим быстро.
Кто начнёт первым?
Все умоляюще посмотрели на отличника, и он, не торопясь, зашёл первым в аудиторию. Остальные вздохнули. Кто-то высказался в полголоса:
- Не понять, почему идёшь на экзамен, а сердце мечется по всему организму в поисках кратчайшего пути в пятки.
- Это тайна для всех. Только Богу известно такое явление, - тихо ответила одна из нас с каким-то загадочным убеждением.
И вдруг скрипнула дверь. Из неё медленно вышел раскрасневшийся отличник.
- Ну что? – все смотрели на него вопрошая.
- Жорж Санд, - вымолвил он, вытирая платком пот с раскрасневшегося
лица.
- Заходите, кто следующий. Я всё, пошёл отдыхать.
Следующего, стоящего близко к двери, услужливо втолкнули. Но очень быстро он воробьём выпорхнул назад в коридор, услышав короткий, всегда повторяющийся вопрос товарищей: «Ну что?»
- Спрашивает, что скажете о Жорж Санд и «Консуэло». Я говорю, что он родился… Знаете, не дал мысли развить дальше, выпроводил, мол, идите и читайте внимательно. У Жорж Санд не было брюк. Тогда я понял, что он, наверняка, писатель из Шотландии, если ходил в юбке.
Услышав это, не успевший ещё уйти Экстрасенс, рассмеялся и, помахав рукой, отдалился.
Теперь идти мне, согласно установленной очереди. И я смекнула, о брюках и юбке. На тот же вопрос преподавателя только и сказала, что Жорж Санд родилась… Дальше он не дал мне продолжить, прервал мой ответ словом «верно», открыл зачётку и, поставив оценку отлично, расписался. Стараясь владеть собой от переживания, и всё-таки не чувствуя под собой ног, я вышла радостная. После меня заходили по одному остальные, но отвечать им пришлось на другие вопросы. И, как всегда, одни выходили с такой радостью, будто в душе поселился свет солнца, другие в расстройстве, ибо могли бы ответить на более высокую оценку, были студенты и с видом серьёзного безразличия, словно говоря, что им всё по' фигу, ещё успеют. Но таких было совсем мало. Я дождалась Веру. Она не скрывала радости. Мы обнялись с криком «ура». И я спросила у неё, на какой вопрос она отвечала преподавателю.
- Чепуха, - ответила она и тут же спросила:
- Знаешь ли, Оля, кто такая Амандина Аврора Люсиль Дюпен?
Я знала, что это настоящее имя французской писательницы Жорж Санд.
- А с кем у неё был творческий союз, перешедший вскоре в настоящую любовь? Не знаешь?
-Читала, знаю. Была взаимная любовь с польским композитором Шопеном. Вот, право, здорово! – сказала я и добавила, -а ещё здорово, что мы сдали экзамен по зарубежке - очень интересному предмету.
На фото Фредерик Шопен и Жорж Санд