Вот и миска пуста. Кто ел алфавитную кашу,
Тот знает, как вечность близка к временному фиксажу.
Травы, няньки, младенец и старец румяный на солнце –
Все ушло в тишину, для которой мы незнакомцы.
Вроде первоапреля – шутиха-толпа, спина меловая,
Зверский гогот Вселенной, а ты из блатного трамвая
Выйдешь в сторону дома, забытого тополя, мамы,
А навстречу пустырь, буквари, немытые рамы.
И никто не спасёт, по-вороньи город наряжен,
И не кличут тебя, не манят последним пейзажем.
Тихо лето скончалось, как жизнь в провинции бедной.
За столом страшно сидим у рюмки коньбледной.